— Матерь ихнюю жалко, — нарушил тишину Квадратько, — пусть она баба и дурная, да только не заслужила она таких сыновей. Ну да ничего не попишешь.

— И то верно, — встал я.

— А ты чего, Игорь, — переживаешь из-за Матвеевой смерти? Ты ж и сам знаешь, что ты тут невиноватый.

— Знаю, — кивнул я, — и не в егошней смерти дело. Вернее, и в ней, и не в ней.

— Это как?

— Пашка Серый-то живой еще. И скоро узнает о братовой смерти. Вот что меня беспокоит. Вернется он мстить.

— Может, — кивнул Иван Петрович. — Но может, он нам раньше попадется.

— На это я рассчитывать не могу.

Отставив стул на место, я приготовился идти на выход.

— Ты, Игорь, только не задумай какой-нибудь противоправной глупости, — проговорил Квадратько медленно.

— Я сейчас только об одном думаю, — ответил я, — что нужно мне быть теперь вдвойне внимательным и семью свою беречь пуще прежнего.

* * *

— Здравия желаю, капитан. — Проговорил младший лейтенант КГБ Игнат Караев, садясь на заднее сидение служебных жигулей.

— Здорова, Караев, — ответил Павел Егорович Мазуркин — молодой, но уже облысевший мужчина с вытянутым худощавым лицом и маленькими холодными глазами. — Ну как? Не устал нянчится с немцем?

— Кого родина прикажет, того нянчить и будем, — Караев немного понуро пожал плечами.

— А ты чего такой хмурый? Уставший какой-то.

— Да, — Караев махнул рукой, — немец доканывает. Ну ниче. Я его пока что к ногтю прижал. Вроде успокоился.

— Угу. Ну хорошо-хорошо.

Встретились они в первом часу ночи, в хуторе Раздольный, там, где квартировались сейчас немецкие специалисты. Небольшой отряд КГБ, в составе которого находился и Караев, жил тут же, бок о бок с иностранцами. Караев — самый старший и по возрасту, и по званию, был оперативным руководителем. Мазуркин — руководителем всей операции.

Мазуркин приехал поздно. На неприметных жигулях привез его уставший водитель — милиционер в штатском. Когда Караев садился в машину, милиционер сочувственно посмотрел на него. Караеву почему-то стало мерзковато от такого водительского взгляда.

Павел Егорович Мазуркин был капитаном второго управления КГБ. Сейчас, как непосредственный руководитель сопровождения соревнований в колхозе «Новатор» он, вместе с группой подчиненных, находился не территории района, в командировке.

— А что не так? Или новые приказы, как нам с немцами нянчится, пришли? — Спросил Караев, приспуская окошко. В машине было душновато.

— Не совсем. Скорее, появилась новая работа.

Караев заинтересовался, хотя, по сформировавшейся уже привычке, заинтересованности своей профессионально не выдал.

— В общем, Игнат, — Продолжил Мазуркин, — помнишь сельповское дело? Ну, то, с армавирским складом. Обсуждали мы его недавно, просто так, для интереса.

— Помню, товарищ капитан.

— УГРО уже третий месяц там крутится. Несколько человек обвинение уже получили, а вот лидеров группировки все никак уличить не могут. И ясно ж всем, — Мазуркин почесал по-девичьи гладкий подбородок, — что тамашний директор со своим братом все это дело организовал, да только доказательств у следствия нету.

— А мы тут каким боком? — Караев почувствовал, что начинает скучать.

— Я только что, Игнат, от местного начальника милицейского отделения. От Квадратько. Думаю, нашлась к этим двум шкурникам отмычка. Да еще какая.

— Какая?

— Незаконный оборот валютных средств в особо крупном размере. Я пересчитал доллары, там расстрельная статья светит.

Караев присвистнул и оживился.

Тогда Павел Егорович рассказал ему о своей встречи с Квадратько и Титком. Поведал про разбитую статуэтку и свидание Титка со Щегловым, которое должно было произойти завтра вечером.

— Ребят с района ждать нам некогда, — продолжал Мазуркин, — времени мало, нито Щеглов сорвется. Судя по рассказам следователей из УГРО, что он, что брат его — те еще скользкие физиономии. А тут шанс капитальный. Горяченького можно взять.

— И вы хотите, чтобы я переключился на это дело? — Караев сдержанно улыбнулся, но тут же снова предал своему лицу привычный угрюмый вид.

— С верхом я уже согласовал, — кивнул Мазуркин, — из оперативной группы ты самый опытный сотрудник. Когда вас отправляли в Красную и не думали, что тут такое будет. Хорошо, что ты подвернулся. А то пришлось бы кого-то зеленого на дело бросать.

— Моя задача? — Почти сразу спросил Караев.