В колхозе с момента, как Щегловы попали под стражу, было много веселого: отстранили председателя, чье место занял временно исполняющий обязанности чин. В гараже нашем милиция подхватила нескольких человек: Клима Филатова, Микитку, Кашевого, Серегу Мятого, да еще человек пять шоферов. Все они оказались причастны к делам Щегловского семейства.

Мятого, который все еще отходил от тяжелого ранения, к слову, так и не задержали по здоровью. Допрашивали его прямо дома, потому как заряд дроби плохо на его ногах отразился.

Насколько я знал, большинство из шоферов сознались. Грозили им легкие сроки, часто условные.

А вот Серого и других, кого упомянула мне тогда, еще в августе, журналистка Лена Маскина, так и не нашли. Будто и след ихний с концами простыл.

Соревнования с немцами, не смотря ни на что, прошли по всем расписаниям. Конечно, о результатах ихних нам, простым шоферам, никто не докладывал, но каждому, кто участвовал и возил туда-сюда против немцев пшеницу, выписали хорошие поощрения.

Вакулин тогда пообещал мне, что со Светкиным льготным местом в Москве все схвачено. Что нас, по этому поводу, вызовут в сентябре в сельсовет.

А что до Светки, так она поступила в свой медицинский. Училась теперь в Армавире и жила в общежитии при училище. На выходные брал я Белку с разрешения завгара, да ехал за нею, чтобы привести домой погостить.

Весть про свое обучение в Москве приняла она с одновременной радостью, но и грустью. Все в семье видели, как блестят ее глаза, когда она говорит о возможной своей медицинской карьере. Но в первые свои выходные дома, просидела она всю субботу молча, ждала, пока у Сашки Ивановского милицейская смена кончится. Грустно ей было с Сашкой прощаться. По секрету Сестра поделилась со мной, что пока так ничего ему и не рассказала, боялась.

— Хочешь я? — Спросил я тогда.

— Да не-не. — Поторопилась ответить Света. — Я сама скажу. Хочу только с ним еще чуть-чуть беззаботно погуляться. Ну, пока по переводу дела прояснятся.

Утро сегодняшнее было уже привычно прохладным. Я приехал в гараж вместе с Саней Плюхиным. Колхоз готовился к уборке обильного и от того позднего по сбору подсолнечника.

Гараж уже гудел: всюду суетились шоферы, машины уходили на рейсы. У диспетчерской, как обычно, стояла очередь на водительский смотр. Кстати, диспетчер у нас тоже поменялся. Вместо пышнотелой Лидии Петровны, которую арестовали, прислали худенькую, лет тридцати, женщину по имени Варвара Ланцова. Много кто с гаража Ланцовых хорошо знал, потому и Варвара вписалась в коллектив как надо. Вот только музыка в диспетчерской больше не играла.

— Гля, чего это они? — Спросил Плюхин, ставя свой мотоцикл у бокса.

— Ммм? Чего такое? — Ответил я.

— А вон!

У одной из машин толпился народ. Окружил он кого-то, кто сидел, видать, на бампере, да что-то всем заинтересованно рассказывал. Мужики же, то взрывались дружным смехом, то замирали, слушая какие-то захватывающие подробности.

— То, пади, Боевой какие-то байки травит, — предположил Плюхин, пока мы шли к сборищу.

— Да не, — покачал я головой. — Боевой же вон он, с того боку стоит, за Казачком притаился.

Когда приблизились мы к толпе и шоферы заметили нас, раздалось дружное веселое: «О-о-о-о!» Потом шоферы загомонили:

— Гля! Ты смотри! Вот и главный наш герой пожаловал!

— Ага! Ну ты, Игорь даешь! Я даже и не думал, что ты в таких делах бывал!

— А расскажешь? Расскажешь, как все по правде было? А то мож там только набрехано!

— Да подождите вы! — Успокоил я разволновавшихся шоферов, и те чуть притихли, но не сильно. — Что у вас тут творится? Че за байки травим?

— А это ты нам расскажи, — вклинился вдруг Васька Ломов, стоявший у колеса машины, под которой все и столпились, — правда там написана, или же нет?

— Где? — Удивился я.

— А вон! — Васька кивнул на Витю Васицева, одного из молодых шоферов.

Сидел он на бампере самосвала, поглядывал на меня, да держал подмышкой свернутую газетенку.

— Скликал Витя всех нас, — продолжил Вася, — и говорит, что читал про наших с гаража. Что в ней статья вышла пуще иных детективов.

Я хмыкнул. Значит, выпустила Ленка Маскина свою статейку. Ну все, неужто я там знаменитость?

— Статья-то ничего, да только журналистка эта — неуч и никто боле, — недовольно заявил Титок, сложивший руки на груди и стоявший у правого плеча Витьки Васицева.

Все вокруг тут же грянули дружным смехом.

— А тебе, Титок, так даже больше идет! — Закричал кто-то, — выходит, ты теперь не Титок, а Пинок!

— Вот я тебе шею-то начищу! — Глядя на весельчака Титок стал притворно закатывать рукава, но все вокруг снова только засмеялись.