– Я родился в Пусане, но жил там где-то до двух лет, – начал Инсон. – Потом мои родители получили возможность уехать работать в Японию, мы жили там два года. Потом была Малайзия. Потом мы впервые поехали в Великобританию, я там пошел в первый класс, но серьезно заболел гриппом и пропустил большую часть года. Родители решили, что им тут, может, и не плохо, но мне не подходит климат. Мы вернулись в Корею Тут я тоже постоянно болел. Поэтому потом мы снова уехали в Великобританию, там у папы была очень хорошая работа. Я год проучился в школе с пансионом и это было прикольно. Но потом у меня заболела бабушка и мы снова вернулись в Корею, теперь казалось, что насовсем. Я пошел на прослушивание, потому что очень хотел стать айдолом, меня неожиданно взяли, хотя… папа до сих пор не в восторге. Сейчас папа снова живет и работает в Великобритании, моя старшая сестра учится в университете там же.

– А мама? – легко уловил недостающую часть Сону.

– Родители развелись, – осторожно ответил Инсон. – Мама вышла замуж и мы… не ладим. Сейчас она с мужем живет на Чеджу. Это все, что могу сказать о семье. Ну, разве что прибавить, что я бросил школу, а до этого у меня было весьма фрагментарное обучение. Так как мы часто переезжали с места на место, я никогда не любил школу, больше всего я учился на дому, с репетиторами по сети. Самая нормальная моя школа была раз та, что в Англии, которая с пансионом. Там было вечно холодно, но классно. И там меня научили писать стихи. Мне нравится читать рэп и я хотел бы все же на сцене делать именно это, просто…

– Он шикарно берет высокие ноты, – сдал его Дан, – поэтому Инсона все пытаются затащить в вокалисты.

– Насколько шикарно? – удивился Сону.

– Почти как девчонка с сопрано, – улыбнулся Дан.

Инсон цокнул и закатил глаза. Сейчас Дан осознал, что в его таланте к высоким нотам наверняка смущает и это в том числе – его постоянно сравнивают с девушками, потому что парни обычно не могут так стабильно держать такие высокие ноты. Да, у него сам по себе высокий голос, но все же… для паренька с миленькой внешностью это может быть неприятно. Даже странно что Дан этого раньше не понял: он ведь столько лет постоянно слышал от агентства, что нравится поклонникам, потому что он такой вот феминный милый паренек. Для Дана это было неприятно, он хотел вырваться из этого образа… и даже не заметил, что схожая проблема и у Инсона. Может он поэтому и пытается постоянно нарваться на драку – доказывает всем, что он вполне себе пацан?

– Но петь ты не любишь? – уточнил Сону у Инсона.

Инсон кивнул:

– Люблю рэп, хип-хоп культуру. Я могу петь и готов делать это при необходимости… но все же хотелось бы… быть рэпером, мне это больше нравится.

Сону тихо засмеялся и кивнул:

– При условии, что единственные люди, которые сильны в рэпе, пришли сюда втроем и дебютировали тоже втроем, будет сложно найти человека, который захотел бы занять позицию главного рэпера в этом здании. А просить о партиях тебе, скорее всего, придется знакомого тебе человека… он как раз рядом сидит. Так что по целям?

Инсон нерешительно пожал плечами:

– Честно говоря, у меня пока цель только дебютировать. Читать рэп. Делать крутые выступления и ездить в туры. Ничего особенного.

Сону кивнул и все перевели взгляд на последнего человека. Хэвон жутко стеснялся. За время перехода он стал меньше бояться Дана, уже нормально с ним разговаривал, но в незнакомой обстановке снова стал очень закрытым.

– Меня зовут Ким Хэвон, мне пятнадцать лет. Я из Сеула, у меня большая семья… честно говоря, нет особых талантов, но я очень хочу стать айдолом и много работать для этого.

И замолчал. И остальные тоже молчали, рассматривая Хэвона, который с каждой секундой краснел все больше – сначала только уши, потом щеки, лоб, вот уже кончик носа.

– Что ж… макнэ у вас прям классический макнэ, – усмехнулся Сону. – Милый, скромный и прячется за хенов.

– Ничего, избалуем еще, – уверенно сказал Дан. – Станет капризным и с претензиями на всеобщую любовь.

Парни грянули хохотом, Хэвон так застеснялся, что спрятал лицо в руках. Смеяться все стали еще громче. Когда немного поутихли, Минсок с немного наигранной заботой в голосе поинтересовался:

– Хочешь конфетку? – и достал из кармана леденец.

Хэвон поспешно потряс головой, отказываясь, а остальные снова расхохотались. У Хэвона и Минсока разница в пять лет, что делает Минсока даже более страшным, чем Дан.