— Ты же ментат, знаешь, что нет, — отсмеявшись, кое-как выдавил из себя он. — А теперь слушай меня внимательно. Есть такая баба, зовут Шпилькой. С ней мы и отправились в Пекло. Так вот, если твой жемчуг у неё, то ты серьёзно попал. Эта, мля, баба, разнесла на запчасти напичканную по самое не балуй всеми видами охранных и боевых систем и укомплектованную бойцами не хуже твоих подготовленную и защищённую по последнему слову техники базу, полную профессиональных бойцов. Которую лет, наверное, пятнадцать безуспешно искали местные вояки — стронги. Тоже бойцы, между прочим, подготовленные и замотивированные по самое не могу. А решила исход дела Шпилька. Обычная гражданская баба без подготовки, попавшая в Улей меньше, чем за неделю до этого.

Лицо Бати не дрогнуло, хотя его бойцы, переглянувшись, усмешками выразили своё недоверие словам Шайтана. А тот, не обращая внимания на усмешки, продолжал:

— Всего через год она разобрала по кирпичику стаб килдингов, а эти парни, скажу я тебе, сами кого хочешь уделают щелчком пальцев. В том числе — тебя и твоих бойцов. А знаешь, как она Шпилькой стала? Крестили её. В Улье вообще-то только мужиков крестят и погоняла дают, а женщины сами себе имена выбирают. Но вот Шпилька, что называется, заслужила. Знаешь, чем? Она на второй день пребывания тут каблуком от туфли топтуна завалила. Думаю, догадываешься, кого из мутантов мы так называем.

Батя кивнул.

— Тогда понимаешь, что это значит, Бать. Воевать вам с ней не резон, уделала внешников, уделала килдингов, уделает и вас. Ферштейн? Но есть другой путь. С ней в лёгкую можно договориться. Заодно и бойцов сбережёшь.

Бойцы уже с трудом сдерживались, чтоб не заржать в голос. А вот Батя, напротив, был вполне серьёзен. Видать, чуял, что на этот раз бывший внешник ничего от него не скрыл.

— Как?

— Что — как? — опешил от неожиданности Шайтан. — Договориться?

Бойцы не выдержали и прыснули.

— Цыц! — не оборачиваясь, прикрикнул на них Батя. — Не врёт.

К удивлению Шайтана и слушавшей всё это с открытым ртом Зины бойцы мгновенно посерьёзнели.

— Так как?

Шайтан пожал плечами.

— Да просто. Где её искать, я тебе не подскажу, сам не знаю. Но, видимо, не очень далеко. Дозоры у тебя есть по дальним рубежам?

Батя молча кивнул и сложил руки на груди.

— Ну вот пусть в оба смотрят. Если заметят брюнетку в камуфляже в компании овчарки-переростка, то это, скорее всего, она. Пусть сразу тебе докладывают. И держатся подальше — у собаки усиленный Даром нюх, она их присутствие за километр, если не больше, учует. И Шпильке передаст.

— Ну, допустим, заметят. Дальше что?

— А дальше берёшь нас с Зиной. Без верёвок на руках, разумеется. И вооружённых — иначе не поверит, что мы тут не пленники. И сам, лично, выдвигаешься на переговоры.

Батя помолчал, обдумывая слова бывшего внешника. Почесал заросшую щетиной щёку.

— Бать, он точно не врёт? — подал голос один из бойцов. — Чё-то слишком у него всё…

И заткнулся, едва только его командир недовольно дёрнул щекой.

— Не врёт, — наконец, сквозь зубы процедил Батя. — Дозорам передай.

— Есть! — встал по стойке боец и умчался, придерживая рукой болтающийся на плече АК-сорок семь.

Батя продолжил молчать. Молчал и Шайтан, не позволяя себе нервничать. Знал он все эти психологические приёмы, сам не стеснялся их применять на приведённых мурами донорах. Да и на подчинённых тоже, когда надо было. Доставалось даже этому тупице Бриске, сумевшему допустить утечку информации о плане базы, которой мастерски воспользовалась некогда Шпилька.

Зинаида просто старалась слиться с местностью и не вмешиваться в разговоры, которые не особо-то и понимала. Шайтан был ей за это даже благодарен — обычная продавщица, подобранная, в общем-то, совершенно случайно, оказалась не только смелой, но и умной. А умных женщин Шайтан хоть и недолюбливал, но уважал, что уж тут лукавить.

Батя, как и Шайтан, тоже был не лыком шит. Сообразив, что попытка прессинга не удалась, он решил зайти с другой стороны, но Шайтан был готов.

— Бать, я тоже был военным, знаю все эти методы, так что не дави, не сработает. Хочешь использовать нас с Зиной, как приманку? Рискни, но имей в виду, мы со Шпилькой не сказать, чтоб друзья, так, дело общее делаем. И договорённость есть — друг друга, в случае чего, не спасать.

— Прям так и не спасать? — недоверчиво хмыкнул Батя. — Сам в это веришь, вижу. Но это ж как друг друга ненавидеть надо для этого.