— Есть черное, — кивнул я, — и есть белое. А между ними — тысячи оттенков серого. Если человек верит в свободу, то что ему мешает за нее бороться? Или защищать строй, который эту свободу дает? Я ведь как раз этого и хочу — чтобы наивные научились критически мыслить. Чтобы получили свободу именно как осознанную необходимость. Вот им скажут, к примеру: а давайте опять батюшку-царя вернем. В Англии же, в Испании, Швеции и еще в какой-нибудь Норвегии короли остались. Чем мы хуже? А они возьмут и подумают. Зачем на наши налоги содержать людей, которые правят лишь формально, в реальности ничего не делая?

— Ну, почему же? — пожала плечами Аглая. — Английская королева, к примеру, благотворительностью занимается…

— А при коммунизме благотворительность не потребуется, — парировал я. — Если граждане сыты, с крышей над головой и с любимой работой — кому из них нужна помощь монарха за их же собственный счет?

— Логично, — улыбнулась Аглая.

— Вот именно так и должен думать любой человек, — резюмировал я. — Не услышать, как хорошо живут в Англии, а подумать, в чем плюсы и минусы. И не обманывают ли его. Вот если тебе сказать, что экстрасенс по телевизору воду в банке зарядит, ты поверишь?

— Какую воду? — смутилась девушка. — Чем зарядит?

— Ты уже задаешь вопросы, — я одобрительно кивнул. — Простую воду из-под крана зарядит целительной силой. И тогда можно будет исцелиться от любой болезни, лишь выпив эту чудесную воду.

— Чудес не бывает, — возразила Аглая.

— Хорошо, не чудесную, — я притворился, что поддался. — Тогда заряженную мю-частицами из параллельной вселенной Тета, преломленной антиматерией Солнца.

— Полный бред, — заявила девушка. — Что за мю-частицы? Существует ли эта параллельная вселенная? А антиматерия? Хорошо, допустим, это все есть. Но как человек транслирует эти частицы из телестудии? За счет чего? Какой физический процесс тут замешан?

— Тебя не обманешь, — я перешел к горячему вечернему чаю, прихлебывая из своей любимой кружки с галерой.

— Да этой ерундой никого не обманешь! — возмущенно воскликнула Аглая. — Если только бабушек в деревне…

— А чем бабушки хуже других людей? — я склонил голову набок. — Молодых тетенек и сильных дяденек? Бабушкам тоже нужно критическое мышление. Особенно нужно. И… ты напрасно думаешь, что мю-волнами никого не обмануть. Люди порой в такую чушь верят.

— Ты говорил про мю-частицы, а не про мю-волны, — Аглая строго ткнула в меня пальцем, а затем победно улыбнулась. — Это разные вещи.

— От тебя ничего не скроешь, — я притворно вздохнул. — А если серьезно, то правильную идею нужно всего лишь правильно объяснить. Для того и нужны мы, журналисты.

— Повелители мыслей и идей, — подхватила Аглая. — Инженеры человеческих душ.

— Товарищ Сталин говорил так о писателях, — возразил я.

— Не только, — прищурилась девушка. — Во-первых, он так говорил обо всех деятелях культуры, а во-вторых… он цитировал Юрия Олешу. Во всяком случае, на него ссылался. Так что вас, журналистов, как работников масскульта, тоже можно причислить к инженерам человеческой души. В единственном числе, к слову, если уж придираться.

— Не масскульта, а масс-медиа, — поправил я ее. — Ну… это на Западе так называется.

— Я удивлена, — покачала головой Аглая, — как тебя в райкоме на руках носят. С такими-то высказываниями и отсылками к идеологическому противнику.

— Все просто, — я улыбнулся. — Врага нужно знать в лицо. И если это выгодно, пользоваться его наработками. Ты мне лучше скажи, у вас в поликлинике есть психоаналитики?

— Кто? — девушка удивленно вскинула брови и захлопала ресницами, как наивная кисейная барышня.

— Психологи, — поправился я.

— Есть психотерапевт, — улыбнулась Аглая. — Афонин Максим Георгиевич. А зачем тебе? Я для тебя слишком сильная женщина?

— Забился под табуретку и плачу, — притворно вздохнул я. — А если серьезно, рубрику в газете давно хочу завести. Советы психолога… Ну, то есть — психотерапевта. Неважно, главное, что советы должны быть для душевного здоровья. Как бороться со стрессом, с выгоранием на работе, с осенне-весенней хандрой. Познакомь меня с ним.

— А как он людей лечить будет статьями в газете? — удивилась Аглая.

— В том-то и дело, — я поднял палец. — Он их лечить не должен. Они себя сами лечить будут. По его советам.

— Самолечение опасно, — теперь она нахмурилась. — Доктор Афонин на это не пойдет. Да и я ему это предлагать не рискну…

— Никакого самолечения, — если честно, я не ожидал, что в Андроповске так с этим глухо. — Зарядка же — это не самолечение? Вот и он будет просто подсказывать, как сохранить хорошее настроение на весь день. Психологическая гимнастика, как-то так… Аутотренинг.

— Поговорю с ним завтра, — осторожно кивнула Аглая. — Но ничего не обещаю.

Я не удержался и поцеловал ее.

* * *

Как и ожидалось, таинственные создатели «Правдоруба» и безымянного боевого листка затаились. Поначалу я думал, что они выдадут свои новые номера одновременно с «Андроповскими известиями». Однако в итоге здраво рассудил, что им тоже необходима дискуссия. Сейчас они выжидают мою реакцию, реакцию Краюхина и других партийцев. И ударят потом не вслепую, а точечно.