Разговор, невольным свидетелем которого стал Иван, происходил прямо на взлетной полосе. Встречающие во главе с генерал-лейтенантом остановились как раз где-то посередине между прилетевшим «Дугласом» и привезшим их автомобилем. У полуторки благоразумно остановилось и командование дивизии. Совершенно справедливо рассудив, что полковник и майор не те звания, чтоб встревать в разборки между командующим ВВС РККА и его замом.

А вот прилетевшие сомнений не испытывали и плотной группой, просто физически излучающей опасность, быстро приближались.

– Я пошел. – Генерал-лейтенант поправил ремень и расправил плечи, сразу став выше ростом.

– Давай, и помни, мы рядом, а попробуют силовой вариант, мы их обломаем.

Шел генерал-лейтенант красиво, можно даже сказать величественно. И пусть Иван смотрел на все это из-за плеч «роботов», его не покидало ощущение сопричастности к чему-то по-настоящему важному, судьбоносному.

– Долгих, да не вертись ты, без тебя на взводе.

– Извините. – Старлей, не ожидавший, что «робот с портфелем» заговорит, дернулся и отступил на шаг. Этой заминки оказалось достаточно, чтобы пропустить начало разговора Смушкевича с Рычаговым.

Долгих попытался прислушаться, но смог разобрать только отдельные слова. Колючий северный ветер, дующий в это время года особенно сильно, не осознавал важности происходящего.

Разговор очень быстро перешел на повышенные тона. До Ивана доносились злые реплики командующего ВВС округа. Генерал-лейтенант авиации товарищ Пумпур, энергично жестикулируя, убеждал генерал-лейтенанта авиации Рычагова не разговаривать с предателями, а действовать и карать.

– Приготовились, – негромко приказал Самойлов.

Значит, майор тоже понимает, не договорятся генералы миром, подумал Долгих, наблюдая, как головные уборы лейтенантов превращаются в закрывающие лица маски. Теперь они еще больше походили на боевых роботов, бездушных и смертельно опасных.

Каким-то чутьем майор угадал момент и шагнул в направлении спорящих генералов. Расходясь в стороны, за ним устремились «роботы». Иван чертыхнулся, подумал про подводную лодку и двинул следом.

– Разбито четыре самолета. До выяснения обстоятельств, Яков Владимирович, я просто вынужден дать санкцию на ваше задержание.

– Пять.

– Что?

– Пока вы сюда летели, разбился еще один бомбардировщик. В дивизии осталось чуть более половины боеготовых самолетов. Как генерал-инспектор авиации и как коммунист, я обязан доложить руководству страны о творящемся в авиации округа разгильдяйстве и безответственности.

– Так, значит? Ну хорошо, товарищ пока еще генерал-инспектор, будь по-вашему. Арестовать!

Два старших политрука из 3-го управления НКО, буквально несколько секунд назад горевшие рвением, отчего-то замялись и стали нерешительно переглядываться. Вставший рядом с генерал-инспектором человек внушал по крайней мере уважение. И ТТ в опущенной вдоль тела руке намекал на самые серьезные намерения. Впрочем, будь этот, в странном камуфляже и скрывающий за маской лицо, человек один, контрразведчики бы рискнули. Но метрах в трех по обе стороны от пятнистого стояли его подручные с короткоствольными пистолетами-пулеметами.

И главное, что по-настоящему пугало битых жизнью оперов, излучаемая всей тройкой неприкрытая, даже можно сказать демонстративная, агрессия. Никто не проронил ни слова предупреждения, наоборот, вставшие рядом со Смушкевичем люди, казалось, напряглись в ожидании малейшего повода открыть огонь на поражение. А выбранная позиция и автоматическое оружие в руках профессионалов не оставляли прибывшим с Рычаговым товарищам ни единого шанса.

– Отставить, – раздвигая впередистоящих широченными плечами, вперед вышел старший майор НКГБ.

– День добрый, Виктор Степанович, вот не ожидал вас здесь увидеть.

– Александр Ильич, – левой рукой сдергивая маску, а правой убирая ТТ в кобуру, просто майор шагнул навстречу старшему.

После крепкого рукопожатия обстановка заметно разрядилась. Всем стало понятно, что до стрельбы в любом случае не дойдет.

– А что вы тут делаете, Виктор Степанович?

– Комплексная проверка боеготовности Военно-воздушных сил Красной армии. Красная авиация построена и содержится на народные средства, вот товарищ Мехлис и хочет знать, насколько эффективно эти средства используются. Я знаю, что и руководство вашего ведомства в курсе. Вот предписание. Обратите внимание на подписи, Александр Ильич.

– Ясно. А нам тут, понимаешь, сообщают чуть ли не о диверсии. Паникеры, – старший майор красноречиво посмотрел на товарища Пумпура. – Что делать-то будем?

– Кто-то едет, – неожиданно для всех первым лимузины заметил старший лейтенант Долгих.

Два черных автомобиля ЗИС-101, приковав всеобщее внимание, неторопливо выехали на ВВП и так же неспешно подкатили к мгновенно замолчавшим людям.

– Первый отдел, капитан Гулбис, – приехавший командир, по каким-то своим соображениям предпочел предъявить удостоверение старшему майору НКГБ.

– Нужна какая-то помощь, товарищ Гулбис?

Кремлевская охрана, чуть с запозданием понял Иван. Вот почему приехавший так уверенно себя ведет, а старший майор госбезопасности ведет себя с ним по меньшей мере как с равным.

– Нет, спасибо.