Вот для него мой посттравматический синдром не прокатил. Орал генерал почти час и ругался, и ругался. Затем он выдохся и я смог доложить обстоятельства перестрелки. Пока генерал кричал я узнал, что нас охраняли и одновременно мы были наживкой. Но группа охраны и группа силовой поддержки сегодня рано утром перестали выходить на связь и пропали бесследно. Теперь стало понятно, почему так спокоен был гестаповец он знал о прикрытии. Но нам прикрытие мало помогло. Гестаповец в реанимации — осколок его все-таки достал. Но жизнь гестаповцу спасут. Это хорошая новость. Есть и плохая новость. Офис филиала фармацевтической компании сгорел до тла и никаких улик не осталось. От слова совсем не осталось. Только пепел и всё. Следов нет, тупик и никакого направления для поиска. Я продолжаю доклад и утверждаю, что след остался — мусороуборочная компания которой принадлежал грузовик, экипаж которого пытался атаковать меня на стоянке. Это твердый след, и мы можем отработать компанию и найти улики позволяющие привязать мусороуборочную компанию к нападению на нас и наших товарищей и тогда мы можем выйти на заказчиков нападения. Сами корсиканцы не занимаются производством лекарств и были только исполнителями убийства наших товарищей. Оставлять такое без ответа нельзя. Тут генерал меня прерывает и начинает снова кричать, но уже как-то по-родственному что ли без особого гнева. Мол я в Легионе — без году неделя и туда же учить его старого легионера как надо реагировать на такие вызовы. Затем уже просто спрашивает — ты сможешь участвовать в операции возмездия. Так точно, мой генерал, только помоюсь и пополню боекомплект. Все патроны расстрелял. Это окончательно переводит ситуацию в мирный домашний разговор. Меня хвалят и отпускают приводить себя в порядок.

Марсель.

Штаб-квартира городской мусороуборочной компании.

Доклад исполнителя топ-менеджеру компании. Мы очистили места ликвидаций и никаких следов там не найдут. Тела переработаны и утилизированы в стройматериалы. Стройматериалы отгружены на строительство дорог. Автомобили уже разобраны и раскиданы на отдельные детали. Все детали от этих автомобилей отгружены в другие регионы. Концов не найдут даже если будут стараться. Есть только один неприятный момент. И здесь доклад клерка прерывает рык топа — один неприятный момент. Погибло пять человек из ликвидаторов, потеряны две машины и теперь у полиции могут появиться концы к нам. Тела остались на месте и не были убраны следы. Это один неприятный момент. Это провал всего мероприятия. Не всё так страшно — документов на телах нет. Машины тоже к нам не приведут. Спецавтомобиль зачистки тоже смог скрыться и сейчас его утилизируют. Следов к нам для полиции нет. Опять рык топа — причём здесь полиция. К нам придут из Легиона, и они не будут нас сажать, они будут нас убивать. Идиот. Пошел вон.

Обань.

Пока я плескался в душе и получал новую форму, взамен старой и обедал. Уже были собраны ударные группы. Иностранный Легион не проводит операции на территории Франции, силовые операции проводятся легионерами либо за границей, либо в заморских департаментах. Но в случае необходимости привлекаются силы из частных охранных предприятий, созданных легионерами, ушедшими в отставку. Бывших легионеров не бывает вот так.

Для подготовки операции возмездия уже выделены помещения в ангаре и там готовят план местности и карту для проработки деталей операции. Спутниковые фотографии уже привезены и из них готовят карту местности с самыми последними изменениями. План мусороперерабатывающего завода доставлен из архива мэрии Марселя. Уже выставлены машины с наблюдателями у штаб-квартиры мусороуборочной компании и идут доклады в оперативный центр о движении на целях. За товарищей надо спрашивать и спрашивать по полной. Никто из виновных не уйдет. Один из стрелков оказался живой, хотя и сильно раненный. Его допрос идет уже третий час. Пленного уже раскололи и данные топа и клерка и тех, кто участвовал в расстреле наших товарищей уже в разработке. Устанавливаются адреса пребывания и отправляются группы для установления точного местонахождения всех причастных к убийствам легионеров. Полиции данные не передаются, но и в полиции есть легионеры. Есть те, кто уволился и пошел работать в полицию Марселя и Обани. Подозреваю они туда в полицию пошли целенаправленно имеются бывшие легионеры и в прокуратуре и даже в суде. Работа идет быстро и продуктивно. Мне пока не нашли занятия и что бы не мешал отправили читать материалы и сводки. Разбираю донесения и вхожу в курс дела.