всего этого, остальные ваши деньги представляют собой груду бесполезной бумаги75.

Поэтому,  заработав  столько  денег,  сколько  нужно  для  действительного  счастья,  мы

бросаем работу и наслаждаемся им, так? Не так. Люди, живущие в богатых государствах,

обычно трудятся долго и упорно, чтобы заработать денег больше, чем когда-нибудь смогут

извлечь из них удовольствия[306]. И это обстоятельство удивляет нас куда меньше, чем сле-

довало бы. Крысу, конечно, можно заставить бежать по лабиринту, в конце которого при-

прятана награда в виде кусочка сыра. Но если завалить крысу сыром, она не шевельнет и

лапкой – даже ради кусочка самого лучшего из сыров. Если мы уже наелись блинчиков до

отвала, еще парочка удовольствия не доставит, следовательно, мы перестаем их добывать и

потреблять. Но с деньгами, кажется, дело обстоит иначе. Как писал в 1776 г. Адам Смит, отец

современной экономики: «Стремление к пище ограничивается у каждого человека неболь-

75 Эффект «спада предельной полезности» уменьшается, когда мы тратим деньги на вещи, к которым у нас меньше

вероятности адаптироваться. См.: Scitovsky T. The Joyless Economy: The Psychology of Human Satisfaction. – Oxford: Oxford University Press, 1976; Van Boven L., Gilovich T. To Do or to Have? That Is the Question // Journal of Personality and Social Psychology 85: 1193–1202, 2003; Frank H. How Not to Buy Happiness // Daedalus: Journal of the American Academy of Arts and Sciences 133: 69–79, 2004. Не все экономисты верят в возрастание предельной полезности: Easterlin R.A. Diminishing Marginal Utility of Income? Caveat Emptor // Social Indicators Research 70: 243–326, 2005. –  Прим. авт.

145

Д.  Гилберт.  «Спотыкаясь о счастье»

шой вместимостью человеческого желудка, но стремление к удобству и украшению жилища,

одежды, домашней обстановки и утвари не имеет, по-видимому, предела или определенных

границ»76.

Если и еда, и деньги перестают при своем избытке доставлять удовольствие, почему же

мы, прекращая набивать желудки, продолжаем набивать карманы? Адам Смит нашел ответ.

И начал с признания того, что большинство из нас так или иначе подозревает: богатство не

всегда становится источником человеческого счастья.

В том, что составляет истинное счастье человеческой жизни, [бедные]

ничуть  не  ниже  тех,  кто,  казалось  бы,  настолько  выше  их.  Покой  тела  и

мир в мыслях равно желанны всем категориям общества, и нищий, который

греется на солнце на обочине дороги, владеет тем спокойствием, за которое

сражаются короли[307].

Звучит прекрасно, но если это так, тогда мы все находимся в большом затруднении.

Если богатые короли не счастливее нищих бродяг, зачем в таком случае нищие должны пере-

ставать греться на солнце и работать, чтобы стать богатыми королями? Если никто не хочет

быть богатым, перед нами встает серьезная экономическая проблема, потому что для про-

цветания экономики необходимо, чтобы люди постоянно получали и потребляли товары и

услуги, предоставляемые другими людьми. Рыночная экономика требует от нас неутолимой

жажды обладания  вещами, и если каждый будет удовлетворен тем, что уже имеет, она рух-

нет. Но хотя это и важная  экономическая проблема, важной  человеческой проблемой она не

будет. Председатель Федеральной резервной системы может просыпаться по утрам с жела-

нием делать то, чего хочет экономика, но большинство из нас встает с желанием делать то,

чего хотим  мы, то есть основные потребности экономики и наши основные потребности –

это вовсе не одно и то же. Но что в таком случае заставляет людей трудиться, чтобы удо-

влетворять потребности экономики, а не собственные? Подобно многим мыслителям, Смит

полагал, что люди хотят только одного – счастья, и, следовательно, экономика будет разви-

ваться и процветать, только если люди будут введены в заблуждение и поверят, что богатство

сделает их счастливыми[308]. В этом случае – и только в этом случае, – когда они придержи-

ваются этого ложного убеждения, они будут производить, добывать и потреблять – делать

все необходимое для поддержки экономики.

Удовольствия  от  богатства  и  величия…  поражают  воображение,  как

нечто грандиозное, прекрасное и достойное, достижение коего стоит всего

того  тяжелого  труда  и  забот,  которые  мы  ему  посвящаем…  Этот  обман

пробуждает и держит в непрерывном движении индустрию человеческого

рода.  Он  изначально  побуждал  людей  возделывать  землю,  строить  дома,

основывать  города  и  государства,  создавать  и  совершенствовать  науки  и

искусства,  которые  облагораживают  и  украшают  жизнь,  что  совершенно

изменило  сам  вид  земного  шара:  превратило  дикие  леса  в  приятные