пяти слов. Большинство из нас не ждет конца карьеры, чтобы выполнить этот священный

долг, поскольку мы знаем: последующие поколения психологов проигнорируют все, что мы

успеем написать, занимаясь всю жизнь любимой наукой, и вспоминать нас будут главным

образом из-за тех слов, которыми мы закончим эту сентенцию. И мы знаем, что чем хуже

это сделаем, тем лучше нас запомнят. Тех психологов, к примеру, которые закончили свою

сентенцию словами «может использовать язык», вспоминали особенно часто, когда люди

обучили шимпанзе общаться с помощью жестов. А когда открылось, что шимпанзе, живу-

щие на воле, используют палки, чтобы добывать термитов (и бить друг друга по голове),

мир внезапно вспомнил полное имя и почтовый адрес каждого психолога, который когда-

либо заканчивал свою сентенцию словами «использует орудия труда». И это вполне достой-

ная причина тянуть с собственным вариантом завершения сентенции как можно дольше в

надежде умереть раньше, чем тебя успеют публично унизить, назвав обезьяной.

Я никогда еще не заканчивал эту сентенцию, но собираюсь сделать это сейчас, при-

звав вас в свидетели.  Человек – это единственное животное, которое думает о будущем.

Подождите, позвольте договорить – у меня у самого были в доме кошки, собаки, песчанки,

мыши, золотые рыбки и крабы, и я согласен с тем, что животные часто  ведут себя так, словно

умеют думать о будущем. Но (о чем вечно забывают лысые люди в париках) вести себя так,

будто у тебя есть волосы, и иметь их на самом деле – это не одно и то же, и внимательный

человек заметит разницу. К примеру, я живу в пригороде, и каждую осень белки у меня во

дворе (в котором их только две и помещается) ведут себя так, будто знают: не сделав запа-

сов сейчас, они останутся зимой без еды. Насколько может судить всякий достаточно обра-

зованный человек, эти белки не отличаются выдающимися способностями. У них обычный

беличий мозг, который включает программу по запасанию пищи в определенный момент –

2 Перевод М. Зенкевича. –  Прим. пер.

10

Д.  Гилберт.  «Спотыкаясь о счастье»

когда количество солнечного света, воспринимаемого обычными беличьими глазами, умень-

шается до критического уровня. Дни укорачиваются, запускается механизм запасания (без

всякой мысли о завтрашнем дне), и белка, прячущая орехи у меня во дворе, «знает» о буду-

щем примерно столько же, сколько падающий камень «знает» о законах гравитации, – то

есть ничего. Пока шимпанзе не плачет, думая о приближающейся одинокой старости, и не

улыбается, предвкушая летний отпуск, и не отказывается от конфеты, потому что и так уже

не влезает в шорты, я буду настаивать на своем варианте этой сентенции. Мы думаем о буду-

щем так, как не умеет и никогда не научится думать никакое другое животное, и это простое,

знакомое каждому, обычное умение – определяющее свойство человеческой природы[2].

 

Удобства предположения

 

Если вас попросят назвать величайшее достижение человеческого мозга, вы, скорее

всего, вспомните созданные им замечательные артефакты – Великую пирамиду Гизы, меж-

дународную космическую станцию или мост Золотые Ворота. Это и вправду великие дости-

жения, за которые наш мозг заслуживает самых пышных почестей. Но – не величайшие.

Любой из этих объектов могла бы спроектировать и построить сложная машина, ибо знаний,

логики и терпения машинам не занимать. На самом же деле существует лишь  одно дости-

жение, настолько замечательное, что претендовать на него не может никакая машина, и это

– сознательное переживание.  Увидеть египетскую пирамиду,  вспомнить Золотые Ворота,

вообразить космическую станцию – куда удивительнее, чем создать любой из этих объек-

тов. Более того, одно из этих действий превосходит своей необыкновенностью все осталь-

ные.  Видеть  –  значит  переживать  мир  таким,  какой  он  есть,  помнить  –  переживать  мир

таким, каким он был, но воображать… о,  воображать – значит переживать мир таким, каким

он никогда не был, но каким может быть. Величайшее достижение человеческого мозга –

это способность воображать предметы и события, которых не существует в реальности, и

именно эта способность и позволяет нам думать о будущем. По словам одного философа,

наш мозг – это «предвосхищающая машина», и «создание будущего» – самое важное, что

он умеет делать3.

Но что именно подразумевается под «созданием будущего»? Есть по меньшей мере два

способа, какими мозг его, так сказать, создает, и один из них знаком как нам, так и многим

другим животным, а второй – только нам одним. Любой мозг – человека, обезьяны, даже

белки с ее регулярным собиранием припасов – предсказывает  ближайшее, локальное, пер-