верить, что без невесты, сбежавшей из-под венца, нам будет даже лучше, и нам действи-

тельно вскоре  будет лучше, когда мы начнем находить факты, подтверждающие этот вывод

(«Она никогда мне на самом деле не подходила, правда, мама?»). Но процесс обнаружения

этих фактов должен  ощущаться нами как внезапное открытие, а не как утомительная работа.

Если мы  видим себя подгоняющими факты («Сформулирую вопрос именно так и задам его

одной только маме, и желательный вывод будет подтвержден наверняка»), тогда дело плохо,

и к списку доказательств нашей ничтожности помимо бросания у алтаря добавляется еще

и самообман. Чтобы позитивное видение заслуживало доверия, оно должно основываться

на фактах, которые, как мы  верим, открылись нам сами. Мы создаем позитивное видение,

неосознанно подгоняя факты и принимая их впоследствии сознательно. Состряпанный обед

– на столе, но повар – на кухне. Польза от всей этой стряпни такова: она оказывает свое

воздействие, но имеет свою цену – делает нас незнакомцами для самих себя. Позвольте мне

показать вам, каким образом.

 

Взгляд вперед на взгляд назад

 

Насколько  мне  известно,  никто  еще  не  проводил  систематического  изучения  тех

чувств,  которые  испытывают  люди,  бессердечно  брошенные  перед  алтарем.  Но  я  готов

поспорить на бутылку доброго вина, что если вы отловите здоровых представителей сосло-

вия «чуть не ставших мужьями и женами» и спросите у них, как они охарактеризуют этот

инцидент («худшее, что со мной когда-либо случалось» или «лучшее, что со мной когда-либо

случалось»), большинство из них подпишется под последним утверждением. И я поспорю

на целый  ящик вина, что если вы отыщете людей, никогда подобного не переживавших, и

попросите их предсказать, какое из всех возможных переживаний они, скорее всего, вспом-

нят впоследствии как «лучшее, что со мной когда-либо случалось», никто из них не вклю-

чит в список пункт «меня бросят перед алтарем». Подобно очень многим бедам, бросание

у алтаря кажется более болезненным, когда оно – в будущем, и более радужным, когда оно

– в прошлом. Когда мы представляем себе, каково будет пережить такое, мы, естественно,

создаем самое ужасное из возможных видение этого переживания. Но если нам когда-то дей-

ствительно разбивали сердце и унижали на глазах родных и знакомых, мозг начинает прице-

118

Д.  Гилберт.  «Спотыкаясь о счастье»

ниваться к менее ужасному видению – а он, как мы уже знаем, весьма опытный покупатель.

Однако поскольку мозг приценивается неосознанно, мы не понимаем, что он это делает,

и потому бездумно допускаем, что ужасное видение грядущих событий – то самое ужас-

ное видение, которое мы будем иметь в будущем, когда оглянемся на случившееся. Короче

говоря, мы не понимаем того, что наше видение изменится, поскольку ничего не знаем о

процессах, которые его изменяют.

Из-за этого бывает достаточно трудно предсказать эмоциональное будущее. Во время

одного исследования добровольцам предлагалась хорошо оплачиваемая работа, заключав-

шаяся  всего  лишь  в  том,  чтобы  пробовать  мороженое  и  придумывать  для  него  забавные

названия[248]. В процедуру приема на работу входило собеседование, которое записывалось

на видеокамеру. Некоторым добровольцам сказали, что запись собеседования потом про-

смотрит эксперт, имеющий право единолично решать, будут ли они приняты на работу (экс-

пертная группа). Другим сказали, что запись собеседования увидит комиссия, члены которой

будут решать вопрос о приеме голосованием (комиссионная группа). Добровольцев из вто-

рой группы уведомили, что если хотя бы  один член комиссии проголосует за них, они полу-

чат работу – и, следовательно, единственным вариантом, в котором они  не получат работу,

будет тот, когда против них проголосует вся комиссия. После этого добровольцы прошли

собеседование, и каждый предсказал, какие чувства он испытает, если работы не получит.

Через несколько минут в комнату вошел экспериментатор и смущенно объявил, что после

тщательного размышления эксперт (или комиссия) решили, что для этой работы не подходит

никто. А потом он попросил добровольцев описать свои чувства.

119

Д.  Гилберт.  «Спотыкаясь о счастье»

Результаты исследования – на рис. 19. Как показывают столбцы слева, участники обеих

групп ожидали, что испытают почти одинаково неприятные чувства. В конце концов, отказ

– это главный щелчок по носу, и мы вправе ждать, что он будет обидным, кто бы нас ни

щелкнул – эксперт, комиссия или толпа ортодоксальных раввинов. И тем не менее, как пока-

зывают столбцы справа, щелчок болезненнее, когда он получен от комиссии, а не от экс-

перта. Почему? Что ж, вообразите, что вы хотите стать моделью и демонстрировать мужские