относительно того, в каких случаях и почему люди испытывают сожаление, и эти теории

позволяют нам избежать переживания. Например, мы полагаем, что испытаем больше сожа-

ления в случае неудачи, когда, выбирая, знаем об альтернативе[252]; когда принимаем пло-

хой совет и отвергаем хороший[253]; когда неудачный выбор делаем скорее редко, чем посто-

янно[254]; когда проигрываем чуть-чуть, а не приходим самыми последними[255].

62 «Касабланка», реж. Майкл Кёртис (1942). –  Прим. авт.

121

Д.  Гилберт.  «Спотыкаясь о счастье»

Но иногда наши теории неверны. Рассмотрим следующий сценарий. У вас имеются

акции компании А. В прошлом году вы думали, не обменять ли их на акции компании В, но

решили этого не делать. Теперь вы понимаете, что сделай вы это – и были бы богаче сейчас

на 1200 долларов. У вас имелись также акции компании С, и в прошлом году вы обменяли их

на акции компании D. Теперь вы понимаете, что останься вы с акциями компании С – и были

бы сейчас богаче на 1200 долларов. Какая ошибка вызывает у вас больше сожаления? [256]

Исследования показывают, что девять из десяти человек полагают, что будут испытывать

больше сожаления в тех случаях, когда они по глупости обменяют акции, чем в тех, когда

по глупости не сделают этого. Большинство людей считают, что будут сильнее сожалеть о

глупом действии, чем о глупом бездействии. Но исследования показывают также, что девять

из десяти человек ошибаются. На самом деле люди любого возраста и любого социального

положения в конечном счете сожалеют о том, что чего-то  не сделали, гораздо сильнее, чем о

том, что  сделали. Самые распространенные сожаления – «не поступил в университет», «не

воспользовался выгодным предложением», «не проводил достаточного времени с семьей и

друзьями»[257].

Почему же люди больше сожалеют о бездействии, чем о действии? Причина одна –

психологической иммунной системе легче фабриковать позитивные и заслуживающие дове-

рия видения действия, чем бездействия[258]. Когда мы принимаем предложение руки и сердца

от кого-то, кто впоследствии становится убийцей, мы можем утешиться, думая обо всем

том, чему научились из переживания («Коллекционирование ножей – это все-таки нездоро-

вое хобби»). Но когда мы отказываемся принять предложение руки и сердца от кого-то, кто

впоследствии становится кинозвездой, мы не можем утешиться, думая обо всем том, чему

научились из переживания, потому что… не о чем и думать. Парадокс налицо: поскольку

мы не понимаем, что наша психологическая иммунная система скорее найдет оправдание

избытку храбрости, чем избытку трусости, мы уменьшаем ставки вместо того, чтобы уве-

личивать их. Как вы наверняка помните, предостережения Рика насчет будущих сожалений

заставляют-таки Ильзу сесть в самолет и улететь с мужем. Останься она с Риком Блейном

в Касабланке, она, скорее всего, почувствовала бы себя совершенно счастливой. Не сразу,

конечно, но достаточно скоро – и на всю оставшуюся жизнь.

 

Маленькие угрозы

 

Цивилизованным людям дорогой ценой далось знание о том, что горсточка безжалост-

ных людей способна принести больше гибели и разрушения, чем целая армия оккупантов.

Если бы враги бросили против Соединенных Штатов сотни самолетов и ракет, цели они,

скорее всего, не достигли бы, поскольку удар такой силы привел бы в действие оборонную

систему страны, и этого хватило бы, чтобы ликвидировать угрозу. С другой стороны, какие-

то семь парней в мешковатых штанах и бейсбольных кепках вполне могут достичь цели

и взорвать бомбы, разбросать токсины, врезаться на угнанных самолетах в высотные зда-

ния. Терроризм – это стратегия, основанная на идее, что наилучшее нападение не приводит

в действие наилучшую систему обороны. Маломасштабные вторжения с меньшей вероят-

ностью заставят включиться сигнал тревоги. Можно, конечно, создать такую оборонную

систему, которая будет учитывать даже малейшую угрозу (границы под током, к примеру,

запрет на туризм, электронное наблюдение, выборочные обыски), но подобное обойдется

слишком дорого – и по ресурсам, требующимся для ее поддержания, и по числу неизбеж-

ных ложных тревог. Она станет постоянной тренировкой в применении средств массового

поражения. Чтобы быть эффективной, оборонная система должна реагировать на угрозы; но

чтобы быть практичной, она должна реагировать только на те угрозы, которые превышают

некий  критический порог,  – что означает, что угрозы, которые не дотягивают до критиче-

122

Д.  Гилберт.  «Спотыкаясь о счастье»

ского уровня, могут иметь разрушительный потенциал, противоречащий их миниатюрному

размеру. В отличие от больших угроз маленькие могут проползти под радаром.

 

Сила угрозы