— Это чуть было не случилось, я не мог больше сопротивляться, чтобы камень не оказался у него…

— Я боялся не за камень, мой мальчик, а за тебя… твой героизм чуть было не убил тебя. На один ужасный момент я подумал, что так и случилось. Ну а что касается Камня, так он уничтожен.

— Уничтожен? — непонимающе сказал Гарри. — Но ваш друг… Николас Фламель…

— Так ты знаешь о Николасе? — удовлетворенно воскликнул Дамблдор. — Ты хорошо подготовился, верно? Ну что ж, мы с Николасом немного поболтали, и решили, что так будет лучше всего.

— Но это означает, что он и его жена в итоге умрут, так?

— У них есть достаточно Эликсира, чтобы привести все дела в порядок, ну а потом, да, они умрут, — Дамблдор усмехнулся, видя изумленное лицо Гарри.

— Такому молодому человеку, как ты, уверен, это кажется невероятным, но для Николаса и Перенеллы это все равно что отправиться в постель после долгого, очень долгого дня. В конце концов, для высокоорганизованного ума смерть — это всего лишь ещё одно большое приключение. Знаешь, Камень на самом деле был не такой уж чудесной вещью. Сколько хочешь денег и жизни! То, что большинство людей выбирает в первую очередь… беда только в том, что люди обладают удивительной способностью выбирать именно то, что для них хуже всего.

Гарри лежал, не находя, что ответить. Дамблдор что-то мурлыкал и улыбался, глядя на потолок.

— Сэр? — сказал Гарри. — Я тут подумал… сэр… даже если Камень исчез, Вол… то есть Сам-Знаете-Кто…

— Называй его Волдемортом, Гарри. Всегда называй вещи своими именами. Боязнь имени усиливает страх самой вещи.

— Да, сэр. Так вот, Волдеморт ведь попробует вернуться каким-нибудь другим способом, верно? То есть, он ведь не исчез насовсем, верно?

— Нет, Гарри, не исчез. Он всё ещё где-то там, наверное, ищет, кто бы ещё поделился с ним телом… поскольку он не живой в полном смысле этого слова, то его невозможно и убить. Он оставил Квиррелла умирать, он безжалостен к своим последователям, точно также, как и к своим врагам. И все же, Гарри, хотя ты смог только отсрочить возвращение его мощи, нужно всего лишь, чтобы нашёлся кто-нибудь ещё, кто будет готов сразиться с ним в следующий раз, пусть даже без надежды на победу… и если ему помешают опять, и опять, что ж, есть шанс, что он не вернётся к власти никогда.

Гарри закивал, но быстро прекратил это дело из-за боли в голове. После чего сказал:

— Сэр, я бы хотел узнать ещё кое-что… Если только вы можете мне рассказать… я хотел бы узнать правду о…

— Правду, — вздохнул Дамблдор. — Это самая прекрасная и ужасная вещь на свете, с ней надо обращаться осторожно. Тем не менее, я отвечу на твои вопросы, если только у меня не будет очень хорошей причины не делать этого, но в таком случае я прошу извинить меня. Лгать я, разумеется, не буду.

— Хорошо… Волдеморт сказал, что он убил мою маму только потому, что она пыталась не дать ему убить меня… Но почему он хотел убить в первую очередь именно меня?

На этот раз Дамблдор вздохнул ещё глубже.

— Увы, на этот твой первый вопрос я как раз ответить и не могу. Не сегодня. Не сейчас. Когда-нибудь ты узнаешь… не думай об этом сейчас, Гарри. Когда станешь чуть постарше… я понимаю, что тебе это не нравится… когда ты будешь готов к этому, ты узнаешь.

И Гарри понял, что лучше не настаивать.

— Но почему Квиррелл не мог дотронуться до меня?

— Твоя мама погибла, чтобы спасти тебя. Если в этом мире существует нечто, чего Волдеморт не в состоянии понять, то это любовь. Он не понял, что такая большая любовь, как твоей матери к тебе, оставляет свой след. Не шрам, не что-то видимое… когда нас любят так глубоко, даже если любивший нас человек ушел, его защита остается с нами навсегда. Она в самой твоей коже. Квиррелл, полный ненависти, жадности и амбиций, разделил свою душу с Волдемортом, поэтому и не мог прикоснуться к тебе. Прикосновение к человеку, отмеченному таким хорошим чувством, было мучительно для него.

После этого Дамблдор очень заинтересовался птичкой на подоконнике, давая Гарри возможность вытереть глаза о простыню. Наконец, когда он опять смог говорить спокойно, Гарри спросил:

— А Плащ-Невидимка? Вы не знаете, кто мне его послал?

— Ах да, случилось так, что когда-то твой отец оставил его у меня, вот я и подумал, что он может тебе понравиться, — Глаза Дамблдора заблестели. — Весьма полезная вещица… твой отец в основном использовал его, чтобы тайком пробраться на кухню и стащить оттуда что-нибудь вкусное.

— И ещё кое-что…

— Выкладывай.

— Квиррелл сказал, что Снейп…

— Профессор Снейп, Гарри.

— Да, он… Квиррелл сказал, что он ненавидит меня потому, что ненавидел моего отца. Это правда?