есельеТатьяну трогают; но ейНе хорошо на новоселье,Привыкшей к горнице своей.Под занавескою шелковойНе спится ей в постеле новой,И ранний звон колоколов,Предтеча утренних трудов,Ее с постели подымает.Садится Таня у окна.Редеет сумрак; но онаСвоих полей не различает:Пред нею незнакомый двор,Конюшня, кухня и забор.И вот по родственным обедамРазвозят Таню каждый деньПредставить бабушкам и дедамЕе рассеянную лень.Родне, прибывшей издалеча,Повсюду ласковая встреча,И восклицанья, и хлеб-соль.«Как Таня выросла! Давно льЯ, кажется, тебя крестила?А я так на руки брала!А я так за уши драла!А я так пряником кормила!»И хором бабушки твердят:«Как наши годы-то летят!»Но в них не видно перемены;Всё в них на старый образец:У тетушки княжны ЕленыВсё тот же тюлевый чепец;Всё белится Лукерья Львовна,Всё то же лжет Любовь Петровна,Иван Петрович так же глуп,Семен Петрович так же скуп,У Пелагеи НиколавныВсё тот же друг мосье Финмуш,И тот же шпиц, и тот же муж;А он, всё клуба член исправный,Всё так же смирен, так же глухИ так же ест и пьет за двух.Их дочки Таню обнимают.Младые грации МосквыСначала молча озираютТатьяну с ног до головы;Ее находят что-то странной,Провинциальной и жеманной,И что-то бледной и худой,А впрочем, очень недурной;Потом, покорствуя природе,Дружатся с ней, к себе ведут,Целуют, нежно руки жмут,Взбивают кудри ей по модеИ поверяют нараспевСердечны тайны, тайны дев.Чужие и свои победы,Надежды, шалости, мечты.Текут невинные беседыС прикрасой легкой клеветы.Потом, в отплату лепетанья,Ее сердечного признаньяУмильно требуют оне.Но Таня, точно как во сне,Их речи слышит без участья,Не понимает ничего,И тайну сердца своего,Заветный клад и слез и счастья,Хранит безмолвно между темИ им не делится ни с кем.Татьяна вслушаться желаетВ беседы, в общий разговор;Но всех в гостиной занимаетТакой бессвязный, пошлый вздор;Всё в них так бледно, равнодушно;Они клевещут даже скучно;В бесплодной сухости речей,Расспросов, сплетен и вестейНе вспыхнет мысли в целы сутки,Хоть невзначай, хоть наобумНе улыбнется томный ум,Не дрогнет сердце, хоть для шутки.И даже глупости смешнойВ тебе не встретишь, свет пустой.Архивны юноши толпоюНа Таню чопорно глядятИ про нее между собоюНеблагосклонно говорят.Один какой-то шут печальныйЕе находит идеальнойИ, прислонившись у дверей,Элегию готовит ей.У скучной тетки Таню встретя,К ней как-то Вяземский подселИ душу ей занять успел.И, близ него ее заметя,Об ней, поправя свой парик,Осведомляется старик.Но там, где Мельпомены бурнойПротяжный раздается вой,Где машет мантией мишурнойОна пред хладною толпой,Где Талия тихонько дремлетИ плескам дружеским не внемлет,Где Терпсихоре лишь однойДивится зритель молодой(Что было также в прежни леты,Во время ваше и мое),Не обратились на нееНи дам ревнивые лорнеты,Ни трубки модных знатоковИз лож и кресельных рядов.Ее привозят и в Собранье.Там теснота, волненье, жар,Музыки грохот, свеч блистанье,Мельканье, вихорь быстрых пар,Красавиц легкие уборы,Людьми пестреющие хоры,Невест обширный полукруг,Всё чувства поражает вдруг.Здесь кажут франты записныеСвое нахальство, свой жилетИ невнимательный лорнет.Сюда гусары отпускныеСпешат явиться, прогреметь,Блеснуть, пленить и улететь.У ночи много звезд прелестных,Красавиц много на Москве.Но ярче всех подруг небесныхЛуна в воздушной синеве.Но та, которую не смеюТревожить лирою моею,Как величавая луна,Средь жен и дев блестит одна.С какою гордостью небеснойЗемли касается она!Как негой грудь ее полна!Как томен взор ее чудесный!..Но полно, полно; перестань:Ты заплатил безумству дань.Шум, хохот, беготня, поклоны,Галоп, мазурка, вальс… Меж темМежду двух теток, у колонны,Не замечаема никем,Татьяна смотрит и не видит,Волненье света ненавидит;Ей душно здесь… Она мечтойСтремится к жизни полевой,В деревню, к бедным поселянам,В уединенный уголок,Где льется светлый ручеек,К своим цветам, к своим романамИ в сумрак липовых аллей,Туда, где он являлся ей.Так мысль ее далече бродит:Забыт и свет и шумный бал,А глаз меж тем с нее не сводитКакой-то важный генерал.Друг другу тетушки мигнули,И локтем Таню враз толкнули,И каждая шепнула ей:«Взгляни налево поскорей». —«Налево? где? что там такое?» —«Ну, что бы ни было, гляди…В той кучке, видишь? впереди,Там, где еще в мундирах двое…Вот отошел… вот боком стал… —«Кто? толстый этот генерал?»Но здесь с победою поздравимТатьяну милую моюИ в сторону свой путь направим,Чтоб не забыть, о ком пою…Да кстати, здесь о том два слова:Пою приятеля младогоИ множество его причуд.Благослови мой долгий труд,О ты, эпическая муза!И, верный посох мне вручив,Не дай блуждать мне вкось и вкрив.Довольно. С плеч долой обуза!Я классицизму отдал честь:Хоть поздно, а вступленье есть.