на свой новый бомбардировщик, прославившийся в годы Второй мировой войны под именем

В-17. В 1950 году Boeing сделала ставку на первый в Америке пассажирский самолет, летающий полностью на реактивной тяге (он назывался Boeing-707), а в 1968 году построила

свой первый широкофюзеляжный реактивный пассажирский лайнер Boeing-747, не имея

достаточного числа заказов, чтобы хотя бы оправдать затраты. Если бы один или другой из этих

проектов провалился, названия Boeing, по всей вероятности, уже не было бы в списке

производителей отрасли.

В начале 1990-х очередным испытанием прозорливости руководства компании, которое

могло стоить ей всего, стал пассажирский самолет нового поколения Boeing-777 — первая

модель этого производителя с полностью электрическим управлением на базе компьютеров

вместо тяжелых кабелей и тяг, используемых в механических системах. А кроме того, это был

первый продукт Boeing, выпускавшийся в широкой международной кооперации с множеством

поставщиков. Организация такого производства потребовала серьезной электронной поддержки

сотрудничества

—

настолько

серьезной,

что

понадобилось

проложить

новый

волоконно-оптический кабель по дну Тихого океана в Японию. Эта крупномасштабная задача

по использованию знаний включала в себя достаточно пионерских элементов, чтобы стать

источником серьезного риска — и соответствующего успеха.

Одной из ключевых целей проекта было сокращение числа ошибок и уменьшение объема

работ по их исправлению и внесению изменений на 50%. И этого удалось добиться. С

применением компьютерного моделирования было выявлено свыше 10 тысяч «точек

рассогласования», в которых детали не вполне соответствовали требованиям сопряжения с

другими. Без применения электронных технологий проектирования все эти проблемы

вскрылись бы только в процессе производства — а так они были устранены еще на ранних

этапах. Ближе к запуску в производство модели 747 компания тратила по 5 миллионов долларов

в день на инженерные расчеты, связанные преимущественно с внесением изменений. С

моделью 777 этих издержек уже удалось избежать. Когда был построен первый экземпляр, измерение с использованием лазерных приборов показало, что одно крыло имело точно

требуемую форму, а другое «ушло» всего на две тысячных дюйма (0,05 мм). Отклонения же от

расчетной формы фюзеляжа самолета длиной 209 футов (63,7 м) оказались в пределах 3-8

тысячных дюйма (0,08-0,2 мм). Эта практически идеальная точность означает лучшие

аэродинамические характеристики, повышенную топливную экономичность и меньше работы

по подгонке частей для монтажников.

Электронные информационные потоки изменили способ сотрудничества Boeing с ее

японскими поставщиками, производившими секции фюзеляжа и другие компоненты. Если бы

не электронный инструментарий, все чертежи пришлось бы выполнять в Сиэтле и в бумажном

виде пересылать через океан. Окажись в них какие-либо ошибки, об этом бы стало известно

только по получении готовых деталей. А так специалисты Boeing составили лишь

концептуальный проект и в электронной форме передали его в Японию по проводам.

Детальную проработку проекта выполняли уже местные инженеры, у которых была

возможность оперативно проконсультироваться с производственниками о технологичности

Билл Гейтс: «Бизнес со скоростью мысли»

143

того или иного варианта; а если возникали затруднения, которые нельзя было разрешить на

месте, они могли обратиться с ними к специалистам Boeing на самых ранних этапах.

Электронные средства поддержки коллективной работы изменили роли партнеров и упростили

рабочие процедуры для всех участников.

Однако, как ни хорошо электронные технологии показали себя на этапе проектирования

модели 777, на этот этап приходится лишь около 20% общего объема работ по производству

сложного современного самолета. Перед Boeing встала задача преобразования остальных 80%

процессов — тех, что сохранились в неизменном виде еще со времен В-17. В этой

производственной системе было задействовано не менее тысячи компьютерных систем —

некоторые еще 1959 года рождения, разработанных, по словам представителей компании, «на

всех известных компьютерных языках» и с переменным успехом сопряженных друг с другом.

Ее недостатки приводили к тому, что порой производились вовсе ненужные детали, или — еще

того хуже — не производились нужные.