— На здоровье, — не удержался Люциан, и улыбка Женевьев погасла. А впрочем, какое ему дело до ее улыбок? Задерживаться здесь, посреди этого сверкающего великолепия, где все до тошноты знакомо и набило оскомину, он точно не собирался. С закрытыми глазами мог перечислить, кто из приближенных отца и с какими фальшивыми комплиментами будет приветствовать друг друга и его.

Тьфу десятикратно.

Поэтому, отпустив руку Женевьев, под тяжелым взглядом отца и брата, Люциан начал пробиваться по начищенному до блеска паркету к дальним дверям. Уходить, когда еще не закончились поздравления — не по этикету, ну да вряд ли его кто-то хватится, кроме двух королей. Настоящего и будущего, а как раз на них, на их мнение ему плевать.

По дороге он выцепил в толпе отца Аникатии. С поджатыми губами, он держался прямо, будто проглотил палку, буравил его ненавидящим взглядом. Мамаша бывшей подружки, цеплявшаяся за него как за последнее уцелевшее крыло, так смотреть не смела, переводила растерянный взгляд с мужа на Люциана и обратно. Общаться с ними он не собирался, особенно после того, что выкинула их дочь.

Аникатии здорово повезло, что в дело вступила темная магия, и ее подлость осталась в стороне, но самой сути это не отменяло. Папашиного советника обязали выплатить компенсацию Драконову, компенсацию Академии, самой же Аникатии было запрещено появляться на балах в течение полугода. С Лузанской была та же история, только у Лузанской еще было и предупреждение «до первой провинности», она вроде как продолжала учебу на испытательном сроке. Проще всех отделалась Эстре, но думать об этих девицах сейчас ему не хотелось.

Хотелось… а драх его знает чего.

С той ночи жизнь окончательно стала тусклой и пустой. Люциан пытался найти смысл, но не мог. Даже общаться с Драконовой не хотелось, да и София, насколько он понял, таким желанием не горела.

Люциан сам не заметил, как ноги привели к покоям младшей сестренки. Сегодня, в праздничную ночь, она из-за возраста не могла присутствовать на балу, да и не виделись они толком почти полгода. Пересекались пару раз за последние дни, поздоровались… а ведь раньше все было по-другому.

Раньше.

До Ленор Ларо, будь она проклята!

— Привет! — Люциан толкнул дверь и вошел, сидевшая на диванчике Нэв вскинула на него яростный взгляд:

— Стучать тебя не учили?

— Ладно, ладно, — он вскинул руки. — Не в духе? Даже несмотря на гору подарков?

Подарков действительно была гора. Сложенная у украшенной искрами артефактов стены в личной гостиной сестренки. По традиции, подарки укладывали в вечер перед Главной ночью зимы, а наутро раскрывали все. За ночь они должны были «напитаться» магией Тамеи и добрыми намерениями дарителя… бред, конечно, но традиционный бред. В этот раз Люциан даже не выбирал для нее подарок сам, просто заплатил слугам, поэтому понятия не имел, какого цвета коробка.

— Дело не в подарках, — Нэвьери сама поднялась, отбросила длинные рыжие волосы за спину, — а в том, что я не хочу тебя видеть.

— Вот как. Все еще дуешься?

— На что? — Девочка вскинула брови. — На то, что выбрал Ленор Ларо, а не меня? Или на то, что выбрал Софию Драконову, а не ее?! Брось, Люциан! Если дуться на каждый твой интерес, то можно лопнуть за пару секунд!

— Ха-ха-ха. — Он сложил руки на груди, приблизился к ней. — И давно ты научилась так разговаривать?

— Давно, — хмыкнула Нэв, отступая. — У меня было много времени, Люциан. Очень много, пока ты вспомнил о том, что у тебя есть сестра.

— Да брось. Я пришел к тебе, потому что не хочу проводить время с этими чванливыми идиотами. Мы же всегда были вместе, Нэв. Вместе против всех. Все как всегда.

Сестра покачала головой.

— Для тебя может быть. Для меня нет.

— Интересно, — раздраженно произнес Люциан. — Это еще почему?

— Потому что я больше тебе не верю. И если будет выбор между твоей компанией и одиночеством, я предпочту остаться одна.

От такого заявления он на миг опешил. Потом разозлился. Потом захотелось сказать маленькой дерзкой нахалке все, что он думает по этому поводу, но Люциан сдержался. Сунул руки в карманы. Кивнул.

— Как знаешь.

Развернулся и вышел, за дверями от души приложив кулаком камень до сбитых костяшек. Все разваливалось к драхам просто на глазах. Все — даже отношения с сестрой, в которых все было нормально до тех пор, пока не появилась Ленор Ларо. Точнее, пока она не вошла в его жизнь, разрушив ее до основания.

Ну да ничего.

Прислонившись к стене, Люциан поднял кулак с кровоточащими пальцами и прошептал исцеляющее заклинание. Сбитая кожа мгновенно порозовела, потом посветлела, а спустя минуту уже выглядела так, будто ничего и не было. Не осталось даже фантомной боли от удара.

Может быть, Ленор Ларо и разрушила его жизнь. Может быть, она и находится под защитой сильнейшего архимага Даррании, с которым — чтоб ее — спит! Но это не меняет того, что он сын Фергана, принц, и что в его силах вывести ее на чистую воду. Эту тихоню, которая долгое время водила всех за нос. Он сделает все, чтобы выяснить, откуда у нее темная магия, а главное — на что она на самом деле способна.