— И что дальше? Услышал и забыл записать, как обычно? Что это изменит? — я подалась вперед. — Предположу, что ничего. У тебя свои тайны, которые ты носишь с собой, я о них узнаю постфактум. Потому что они перестают быть тайнами, потому что теряют свою актуальность для тебя, по какой-то еще причине, неважно. Ты просто решаешь мне их сообщить вот так, с королевского плеча.

— Лена.

— Что — Лена? Ну что — Лена?! — Я правда не собиралась, но эмоций во мне становилось все больше и больше, я разгоралась все сильнее и сильнее, как костер на сухих ветках эмоций. — Я не права? Я просто хотела, чтобы ты со мной говорил. Нормально. А не когда сочтешь нужным. Я не маленькая девочка, и не надо так ко мне относиться. Я вполне способна принять то, что со мной происходит, или может произойти…

— Тогда прими то, что я сказал. Призрачный мясник опасен. Эти существа всегда ведомы, и даже если он сейчас обладает относительной свободой воли, это не значит, что завтра ему не прикажут тебе навредить. Или убить.

Я прикрыла глаза.

— Завтра. А сегодня? Что в моем сегодня есть, Валентайн? Кроме опасности, знания того, что я — дичь для Адергайна, и переходящий приз, девочка из другого мира, черная страсть. Ты мной снова заинтересовался исключительно тогда, когда подумал, что у меня был секс. До этого я была тебе не нужна. Что это за извращенное чувство собственничества? Или что? Ты сам то хоть понимаешь, что это?

— А его не было?

До меня даже не сразу дошло, о чем он спрашивает. А когда дошло, я поднялась. Все, что его интересует — это был ли у меня с кем-нибудь секс. И плевать на все то, о чем я говорила сейчас. Женщина же, а женщина для темного дракона нечто среднее между игрушкой и объектом сексуального желания.

— Прощай, Валентайн.

Я не успела дойти до двери: он оказался быстрее. Рывком притянул к себе, буквально впечатал в глыбу груди спиной.

— Ты — не черная страсть, Лена, — произнес он, накрыв мои ладони своими. — Ты сплошное, безграничное, бесконечное наваждение.

У-у-у-у, ненавижу его! Как же я его ненавижу!

— А ты мое бесконечное наказание! — вывернувшись из его рук, рявкнула я. — Не мог твой папа меня сразу себе забрать?! Если я ему так нужна?! А не вот это вот все!

Валентайн мгновенно изменился в лице.

— Поверь, в Мертвых землях тебе не понравится.

— А ты поверь, что я живой человек! Живой! Живая… да пофигу! — я махнула рукой, глубоко вздохнув. — Мне все равно, Валентайн. Мне уже все равно. Я ведь приходила к тебе тогда…

Почему-то особенно остро вспомнился момент в столовой, когда я пыталась сесть к нему на руки. Не просто пыталась. Села. И все, что за этим последовало. И мой танец. И то, что могло бы быть… и как я проснулась одна, а потом обнаружила голую Эстре в его комнате. И что? Побежала выяснять отношения?! Нет!

— Я не лезу в твою жизнь, Валентайн, — сказала, пытаясь вытряхнуть из себя остатки эмоций. — А ты не лезь в мою. Мы вроде как договорились, что никто никому ничего не должен…

— Мы ни о чем не договаривались.

Его правда.

— Именно. Мы даже не разговаривали. Это было ниже твоего достоинства — рассказать, с какого момента ты решил, что я мячик, которым можно играть в футбол! Так же, как и моими чувствами.

— Что такое футбол?

Р-р-р-р-р-р!

— А давай ты сам заглянешь в мой мир с помощью темной магии и узнаешь, что это?

— Я хочу, чтобы мне рассказала ты. Я хочу говорить с тобой.

— И давно? — как ни старалась я избавиться от эмоций, получилось ну очень саркастично. Да что говорить, после нашего уютного общения у меня опять внутри поднялись две магии и вступили в неравную схватку. По ощущениям. — Хотя можешь не отвечать. С той самой минуты, как почувствовал, что у меня был секс. Но если ты еще сейчас про него спросишь, я тебя…

Валентайн перехватил мои руки раньше, чем я успела обрисовать, что я с ним сделаю. Правда, сомневаюсь, что мне бы позволили осуществить хотя бы малейшую часть из того, что пришло мне в голову, но какая разница.

— Лена, у меня никогда и ни с кем не было отношений.

— А я тут при чем?

— При том, что я не могу быть с тобой. И не быть не могу тоже.

Обычно от его ладоней исходил холод, но сейчас было тепло. Обманчивое тепло, к которому я уже однажды потянулась, хотя… какое тепло?

— Супер, — сказала я. — Очень печально. Но мне от этого ни горячо, ни холодно.

Хотя иногда очень даже горячо и холодно, но это лишняя информация. Не для его ушей.