Одним взмахом руки Люциан открыл портал, и спустя какое-то время уже был у себя в комнате. Вообще-то они собирались вечером встретиться с Дасом и остальными в Хэвенсграде, но идти куда бы то ни было с такой рожей не было ни малейшего настроения, поэтому он плюхнулся на кровать. Снова поморщился от боли в ребрах, выругался.

Чтоб Лозантир побрал папочку. Вместе с Сезаром. И его Женевьев.

«Твое расставание с Ленор Ларо — не повод доставать всех».

Да что она вообще знает! О Ларо, о нем. Обо всем.

«София, ты там вообще как?» — отправил Драконовой короткий вопрос.

«Только вернулась из Академии, отчиталась за учебную неделю. А что?»

«Хотел напроситься в гости. Если, конечно, твоего зверского отца нет поблизости».

«Нет, он уехал по делам. Попрошу, чтобы подготовили и открыли портал».

«Я сам открою. Главное, предупреди свою обслугу, чтобы в истерике не бились».

«Ок».

Вот и что это значит — Ок? Люциан мотнул головой и прикрыл глаза. Выждал какое-то время, после чего сдернул себя с кровати и открыл портал в холл дома Драконовых. Они с Софией виделись очень редко — не считая того, что он отправил ей подарок на праздник, ну и, пожалуй, того, что пару-тройку раз приходил, словив кислую злобную физиономию Ивана Драконова. Папаша-архимаг был категорически против их встреч, но напрямую запретить не мог, вот и злобствовал, как умел. Например, разрешал видеться только в своем присутствии и делал все, чтобы это изгадить по полной программе.

Сейчас, слава Тамее, Дракона Иванова не было, а встречавшая его вместе с дворецким София широко распахнула глаза:

— Люциан! Что случилось?!

— На войну сходил.

— Я серьезно! — Она оглянулась на высоковатого тощего старика, тут же закусила губу. — Ранх будешь? Я попросила нам накрыть в малой гостиной.

— Буду, — сказал Люциан. — Я все буду.

И, когда София без лишних слов кивнула, последовал за ней в уводящий в правое крыло коридор.

Глава 14

Лена

Не знаю, почему, но я дико не высыпалась в последнее время. При том, что спала беспробудным сном, безо всяких там жутиков или просто красочных картин, которые иногда подсовывает нам подсознание, как сны. Что с этим делать, я не представляла, потому что начинала зевать на занятиях и пропускать важные вещи, которые стоило запоминать. Особенно перед экзаменами!

А если учесть еще и мое расследование, которое после разговора с Максом круто изменило вектор... Теперь я думала в сторону патента, который получила мама, и который вполне мог заинтересовать кого-то еще. Да того же Хитара, например! Дмитрий, старичок-преподаватель моей матери, с которым я столкнулась в Портуале, говорил, что Хитар всегда завидовал Эвиль. А где зависть, там и пакость. Даже несмотря на то, что для такой подставы опекун казался мне чересчур трусоватым, проверить эту версию точно стоило в первую очередь.

Вот только как?

И как со всем этим увязать то, что собирался использовать против меня Драконов? Помнится, Дмитрий говорил, что Эвиль перевели в Академию Драконова по королевскому гранту, когда узнали о ее таланте. Могла ли она и впрямь заниматься темной магией, чтобы… чтобы — что?! Чем она могла быть полезна Фергану? Если не каким-то исследованием, связанным с Сезаром. Вопрос только в том, каким.

О таких вещах точно надо думать на свежую голову, а моя напоминала пивной котелок или горку-воронку в аквапарке, где вода бултыхается, как при сливе унитазного бачка, и постоянно шумит. Как бы там ни было, надо было начинать смотреть в сторону Хитара, и каким-то образом изучать его жизнедеятельность в те годы. Возможно, получится найти хоть какую-нибудь зацепку, от которой я смогу оттолкнуться.

Валентайн слово сдержал и Дракуленка ко мне пустил. Правда, при том самом условии, в ответ на которое зверь возмущался так, что у меня вяли уши. Вообще когда Валентайна Альгора кроют местным трехэтажным его же собственным голосом (пусть даже из другой глотки) — есть в этом что-то шизофреничное. Хотя и глубоко забавное, не без этого. Осознав, что ни разжалобить, ни испугать Альгора не удастся, Дракуленок перешел в манипулятивное контрнаступление:

— Используешь слабость девочки, чтобы ставить на мне свои бесчеловечные опыты, — он глубоко вздохнул.

— Я не человек, — не повелся на манипуляцию Валентайн.

— Но так же нельзя!

— Я тебя здесь не держу.

— А может быть я хотя бы пару раз побуду без изучения, а? А потом начнешь изучать?

— Нет. И смени голос.

В общем, преодолев все стадии по учебнику психологии — гнев, торг, депрессия, отрицание, Дракуленок перешел к принятию, а мне оставалось только радоваться. Что эти двое не поубивали друг друга (даже не попытались), что они вообще разговаривали, но главное — что я смогу с ним видеться, когда захочу. Хотя скорее когда захочет он, разумеется.