Утром нас разбудили наши звери. Малый ночью, видимо, забылся и пришёл к нам спать по старой привычке. А Тузик его, утром проснувшись, учуял и давай из постели выковыривать. Ревнует.

Экстремальная побудка, короче. И мне, и Галие по лицу пробежались. Повезло, что не поцарапали.

Пока выгуливал Тузика, Галия приготовила завтрак. Разбежались в разные стороны. Жена напомнила, что у неё сегодня завод. А я ей, что у меня лекция.

***

Горный институт.

Диана так и сидела одна за партой. Это начинало её угнетать. Поговорить даже не с кем. Девчонки в общаге, Маринка и Верка, дружили друг с другом и им этого хватало. Диану они вынужденно терпели, и она это прекрасно понимала и чувствовала.

Появилось чувство уязвимости, новое для Дианы. Раньше всегда был рядом брат Тимур, подружки. А сейчас Тимур далеко. Пишет редко и всё больше с претензиями, что она ведёт себя, как дура. Что нельзя плевать в колодец… Причём тут колодец?! Мама тоже перестала писать ласковые письма, а всё больше требовательные: ты должна то, ты должна это… Одна Светка Герасимович пишет её хорошие письма, но всё больше про себя. Как она на одном семинаре хорошо отвечала, как на втором… Кому это интересно? Вот, если бы она написала, что с кем-то познакомилась! С каким-то симпатичным молодым человеком! Вот это было бы интересно.

Диана с сожалением взглянула на Рафаэля и моментально отвела глаза: он поймал её взгляд! Он наблюдал за ней!

Странный какой-то, — подумала с досадой Диана. — То отвергает в грубой форме. То подглядывает украдкой. Что от него ждать? Непредсказуем, как весенняя погода. Вот даже, если написать о нём Светке, то что писать?! Диана уже в своих собственных чувствах к Рафаэлю не была уверена. Её очень ранило, когда он отбросил её во время свадьбы Пашки и Галии. А потом ополчился против неё вместе со всей группой. Её уязвлённое самолюбие потихоньку подталкивало её сделать тот единственный шаг, который отделяет любовь от ненависти.

Диана прекрасно знала, чего достойна, какого отношения к себе заслуживает. И это совсем не то, что она видит от Рафаэля. Взять хотя бы Лёху, что с Пашкой учится. Он же влюблён в неё до мозга костей! Стоит ей пальцами щёлкнуть, и он будет у её ног. Да только к чему он ей, такой…

***

После пар меня перехватил Лёха, когда я по коридору мирно прогуливался. Показалось ему, что я уходить собрался:

— Ты куда?! У нас же заседание!

— Да помню, помню! — кивнул я ему и подошедшей к нам Свете Костенко.

Да уж, забудешь, после этого разговора с Межуевым!

— А что ты, разве не обнаружил ничего плохого на мебельной фабрике? — спросила Света.

— Нет, — развел я руками. — Кроме талантливого руководства, ничего. Хорошее предприятие, образцовое. Вы же сами там были, своими глазами все видели.

Ребята согласно закивали головами. Мы расселись в приёмной Самедова и ждали Борщевского.

— Как дела? — загадочно улыбаясь, подсела ко мне Маша. — Как Галия?

— Всё отлично. Как вы с бабушкой? Передавай ей, кстати, от нас с женой привет и низкий поклон.

— Передам, — улыбнулась Маша. — А мы хотим вас пригласить на выходные в заказник. Родители Вити тащат его, а он не хочет без меня. А мама его говорит, что мне скучно будет там со стариками… Короче, они предлагают пригласить ещё кого-нибудь из молодёжи. Вот мы с Витей и подумали про вас. Вы женаты, вам у родителей отпрашиваться не надо. Поехали с нами! — она умоляюще сложила ладошки и такую рожицу скорчила.

— А тебя-то как отпускают незамужнюю одну? — улыбаясь, спросил я.

— Я уже совершеннолетняя, — задрав нос, ответила Маша. — И потом, моя бабушка знакома с родителями Вити. Они и её пригласили, но она ещё не решила, ехать или нет.

— А чего она думает? — удивился я. Отдохнуть на охоте, что может быть прикольнее.

— Да она говорит, чего она там не видела…

— Мы с удовольствием съездим с вами. Галия охотник неплохой. С отцом своим часто на охоту ходила. Думаю, с огромной радостью согласится.

— Ура! — взвизгнула Маша.

Какая же она смешная, — улыбнулся я. — И счастливая. Так приятно на счастливых женщин смотреть.

В приёмную влетел сосредоточенный и важный Борщевский и с ходу пронёсся в кабинет Самедова, позвав нас за собой кивком головы.

— Прошу прощения за опоздание. Акт печатал по итогам проверки мебельной фабрики, — важно заявил он и положил перед Самедовым машинописный листок.

— Это всё? — отложил он акт и взглянул на меня.

— Можно посмотреть? — протянул я руку за актом. — Кирилл в этот раз сам анализ делал…

Самедов удивлённо вскинул брови и подал мне акт.