Правда, в голове мелькнула и на некоторое время задержалась мысль о том, что выходит является самым настоящим взяточников или мошенником, как минимум. Подержалась эта мысль, да и испарилась. Что, разве не так он хотел заработать здесь денег? Так, конечно. Поэтому чего теперь «лить крокодиловы слезы»…

— Хорошо, — подал Ринат голос, когда пауза начала затягиваться и в глаза просителя начал появляться страх. Даже придал лицу доброжелательное выражение. Мол, так держать, «товарищи». — Передай обществу пекарей, господин хороший, что мы договорились. Иди-иди, с Богом.

Выпроводив мужичка, Ринат тут же прильнул к двери. Там явно что-то происходило. Напрягая слух, ему удалось расслышать кое-что любопытное.

—…Добёр седни. Все взял.

— И что сказывал? Не станет злобствовать?

— Не-еа. Зубы скалил. Мол, работайте, с Богом…

— А девку представить не приказывал? Ядреную, чтобы с сиьсками…

— Неа, вроде…

Фраза про «ядреную девку с сиськами» едва не скрутила Рината от смеха. С дикими трудом удалось сдержаться, начав глубоко дышать.

Оказывается, взятки давали не только борзыми щенками, как у классика, но и ядреными девками. Как представил себе это, снова согнулся. Девок, особенно таких, каких рисовало ему воображение, он конечно уважал сильно, но сейчас было не до них…

Дверь в номер снова начал открываться. Кто с той стороны усиленно скребся по дереву. Ринат отступил в глубь комнаты и принял внушительную позу. Явно готовился зайти очередной проситель с «котлетой».

— Ваше Высокопревосходительство, — еще никто не появился, а подобострастный голос уже звучал. Слышалось, почти как «Ваше Высокопреосвященство», что не могло не вызывать улыбку. — До вашей милости обращаемся.

На божий свет появился крепкий, плотный, эдакий мужичок-боровичок в длинном камзоле хорошего сукна. Волосы на голове были с четким пробором, волосик к волосику. Сразу было видно, что гость относился к своей прическе с особым трепетом. Лицо рябое, широкое с губами варениками венчал внушительный нос картошкой.

— Знаю вашу доброту и чуткость… — начал нести проситель какую-то чушь. Правда, делал это очень витиевато, с красивыми оборотами и выражениями, что желание дать в рожу, как возникло, так же и пропало. Ведь, видно было, что он старался. — Понеже рады стараться для вашей милости, на благо Отечества и во имя Господа нашего Иисуса Христа…

Добрых минут пять он что-то гундосил себе под нос. При этом немилосердно потел. Пот с него едва не ручьем стекал. Старался, словно мешки таскал. И как на такое усердие не обратить внимание.

—…Мы же красильщики тоже к вам со всем уважением… — с этими словами на поверхности стола оказался еще один бумажный сверток, главное, из точно такой же коричневой бумаги и затянутый такой же бечевкой. Похоже, советовались друг с другом. — Денно и нощно трудимся, как пчелы Христовы…

Обрывая вновь начинавшееся славословие, Ринат выпроводил за дверь и этого. Сам же быстро смахнул сверток в ящик стола, где уже лежал его собрат.

До обеда его номер посетило еще пятеро точно таких же просителей, действовавших словно под копирку: заходили, улыбались, пели дифирамбы, клали «котлету» и быстро уходили. Едва дверь закрылась за последним, Ринат быстро подсчитал добычу. Вышло почти триста рублей, просто астрономическая сумма в его условиях, что не могло не радовать. Однако, этого все же было мало для осуществления его планов на эту поездку. Значит, нужно было играть дальше.

Тем временем события развивались своим чередом. В его дверь вновь то ли постучались, то ли поскреблись. За ней, как выяснилось, оказался не очередной проситель, а хозяин гостиницы.

— Ваше Высокопревосходительство, вышла ошибочка, — сморщил лицо в трагической мине, отчего он стало напоминать пожеванной кожаную тряпку. Всплеснул короткими руками с пальцами-сардельками. — Ваш же номер другой. Совсем другой. Ай-я-яй, как же нехорошо получилось! — едва не плакал от огорчения хозяин. Или он и, правда, гениальный актер, или, действительно, так переживал. — Прошу сюда! Вот соседний номер!

Прятавший усмешку, Ринат молча прошел в соседний номер, оказавшийся не в пример просторнее и уютней. Мебель здесь была новой или почти новой. Шторы чистые, выглаженные. На бумажных обоях даже кое-где проглядывали золотистые цветы.

— Прямо президентский номер, — бросил Ринат, прохаживаясь вдоль мягкой софы. Хозяин гостиницы на его утверждение или вопрос ничего не сказал. Только глазами хлопал. — Номер, говорю, хороший, большой. Давай, тащи сюда мои вещи.

Когда хозяин, словно лось во время гона, умчался, Ринат тихо рассмеялся. Было ясно, как день, что хозяину все рассказали местные лавочники. Естественно, немного, а может и много, приврали. Вот тот и впечатлился. Мол, у него живет очень и очень важная персона, может быть даже «цельный енерал». Как тут не расстараться⁈