Еще двое в плащах пытались скрыться под днищами вездеходов, на ходу орудуя своим даром. Двое из наших схватились за горло и рухнули на снег, извиваясь в предсмертных конвульсиях. Дар удушения, был одним из самых распространенных.

Олеся ринулась вперед, но я успел схватить ее за край куртки и приземлить обратно.

— Останься здесь! — рявкнул я, а сам бросился вниз.

Выдавать свое местоположение — значит подставлять девушку.

Несколько секунд потребовалось мне чтобы спуститься со скалы. Теперь я мог вновь принять участие в сражении.

Молнии плотной сеткой окутали вездеход, где прятались одаренные и еще несколько конвойных.

Я выстроил разряды куполом и начал стягивать его в точку. Силу разрядов я выбрал небольшую. Просто чтобы оглушить и вырубить людей внутри. Но снова что-то пошло не так. Молнии прошли и сжались, а большинство людей остались на ногах. Лишь двое из тех, кого я захватил оказались без признаков жизни.

Только сейчас я заметил, что на всех, кто не упал была черная плотная одежда и закрывающая все лицо тканевая маска на подобие балаклав. Даже на одаренных.

Это еще что за фигня? Неужели одежда как-то защищала от моего воздействия?

Раздался хриплый крик ужаса откуда-то сверху, а через мгновение он прекратился. Олег довершал свое грязное дело.

Я сосредоточил свои усилия на одном из одаренных, а мои ворошиловские стрелки отжимали от меня остальных плотным огнем.

Протянувшаяся между мной и конвоиром молния зависла в воздухе дугой и принялась извиваться не хуже змеи на сковородке. Одаренный держался.

Пришлось прибавить сил, и он заорал, но на ногах устоял. Я тут же почувствовал, как на моей шее сжимается невидимое кольцо. Стало тяжело дышать, воздуха не хватало.

Тонкий свист хлыста позволил мне втянуть воздух через поврежденную трахею.

Олеся стояла на краю скалы и тянула одного из одаренных на себя. Тот трепыхался и сопротивлялся. Интересно, что против ее сил никаких изменений я не заметил.

Если в обычной ситуации тот конвоир, которого я прессовал молнией уже превратился бы в горстку пепла, то сейчас он просто стоял на коленях, орал и сопротивлялся.

Кто-то подскочил и саданул меня прикладом винтовки под колени. Я упал, но молнию не убрал.

Надо мной появилось искаженно злобой лицо, но оно тут же расслабилось, едва его владелец получил разряд в спину. Что самое интересное и от выстрела толку было меньше. Я видел, что конвоир лишь упал навзничь, но дышит.

Значит какая-то защита от энергии аквамарилла? Вот так новость!

Я наконец дожал одаренного, и он отрубился. Да уж, если мне столько сил и времени надо на одного человека в защите, то мои силы теряют свою прелесть. Или же тут что-то еще?

Я влупил молнией по мужику, который выцеливал Олесю и вскочив, бросился в его сторону, чтобы добить руками. Но с ним фокус прошел быстрее. Молния вырубила его, хоть и не спалила. У меня уже все перемешалось в голове, когда я заметил неладное.

Лед уже какое-то время подрагивал. Валяясь на нем, я не смог сразу заметить встряски, а сейчас стоя на ногах, почувствовал.

Я быстро осмотрелся. Понять, что все это значит было не сложно. Вот только какого черта? Откуда тут взялся конгур?

На одном из торосов, где-то сверху мелькнуло что-то красное и исчезло. Вот же ушлепок! Он что решил, что монстр ему поможет? Конгур же просто порвет всех, кто тут есть, если мы его не остановим. Ему на винтовки наплевать!

Олег оказался занят новым конвойным, сминая его в удобоваримую фрикадельку. Он, да я — вот и все, кто здесь мог справится с монстром.

Олеся вдруг резко развернулась, отпустила того, одаренного, которого оттягивала от меня и скрылась за выступом скалы.

Вверх взлетели обломки снегохода, а затем еще одного. И тут же раздался крик. Затем отвратительный хруст и через скалу прямо на один из вездеходов прилетела нижняя половина человека.

Я, забыв, как дышать, взглянул на останки, но убедившись, что ноги мужские, выдохнул и рванул к скале.

Слева вспухло облако ледяных крошек, кто-то палил по мне, но мне было все равно. Из-за скалы вверх медленно, словно во сне, поднималось отвратительное волосатое гигантское тело монстра. Поднималось, нависая прямо надо мной. Рот твари был перемазан кровью. Свалявшаяся шерсть пучками торчала по всей морде. Такое ощущение, что конгур был старый и матерый. Всех, кого я видел до этого были ниже метра на три.

Между нами была лишь скала. И где-то там должна была быть Олеся.