— Постой, постой, сестренка! — блондин, заметив всплески огня вокруг кистей девушки, тут же вскинул руки в примирительном жесте. — Что ты как неродная? Ведь, раньше тебе это очень нравилось. Помнится, ты именно так просила ласкать себя. Я помню каждую нашу встречу, каждое твое слово. Все это словно отпечаталось в моей памяти, — он выразительно постучал по своему лбу указательным пальцем.

К этому мгновению с ним уже произошла разительная перемена. Из развязного ловеласа парень превратился в убитого горем неразделенной любви человека. В глазах застыли слезы, в голосе надрыв. Просто, безнадежный влюбленный.

— Малыш, ты что? Нам же было так хорошо с тобой? Неужели ты забыла? Помнишь, как ты просила целовать твою шею? Я покрывал ее множеством поцелуев, переходил на твои чудесные ушки, — едва не шептал он, крошечными шажками приближаясь к ней. — Забыла?

— Придурок! — рявкнула она. — Я все расскажу Максиму. Он же тебя в порошок сотре…

Договорить Марина не успела. Кузен мгновенно подскочил и прижал ее к стене, не давай девушке вырваться из его объятий. Крепко сжал ее руки.

— Заткнись, дура! — прошипел он, мгновенно преображаясь в того, кем и был на самом деле — в эгоистичного подонка. — Я ведь тоже могу много чего рассказать, а лучше показать. Помнишь, как мы с тобой играли? Ты была в таком сексуальном белье, что у меня и сейчас встает. Ха-ха-ха. А как развлекались в джакузи, просто сказка. Ты всегда была проказницей… Кстати, у меня остались отличные фотки.

Он наклонился. Коснулся носом ее щеки и глубоко вдохнул терпкий аромат девичьего тела.

— Только вякнешь и все записи окажутся там, где им и место. Уверяю тебя, что фотки отличные. Ты вышла просто потрясающе. Там такие позы, — он даже глаза закатил. Мол, зрелище настолько чудесное, что он и сдержаться не может. — Понимаешь, что тогда начнется?

Трепыхание прекратилось. Марина обмякла, едва не повиснув на нем. Естественно, она все понимала. Записи о тех совсем не невинных развлечениях были совсем некстати. Род Скуратовых и так сейчас находился под сильным информационным прессом, который теперь мог еще больше усилиться. К тому же, кто знает как на все это отреагирует Максим? Ведь, грязи на записях и фото было более чем предостаточно.

— Чего тебе нужно? — сдавленным голосом спросила девушка, с ненавистью глядя на самодовольно ухмыляющегося парня.

Тот глумливо улыбнулся, прекрасно понимая, что она полностью в его власти. Глядя прямо ей в глаза, блондин с силой сжал ее груди. Затем, буквально вжав ее в стену, облапил бедра. Та тут же дернулась в сторону.

— Успокойся, стерва! Не нужна ты мне! Мне достаточно только свистнуть, как текущие телки в очередь вставать будут, — парень убрал руки с ее бедер. — Серьезные люди просили тебе кое-что передать. Слушай внимательно, два раза не буду повторять. С тобой уже не раз говорили о будущем нашего рода, а ты все корячишься. Пойми, тебе все равно придется выбрать сторону. Решай, с кем ты будешь: с безродным или со своей кровью? Пока у тебя еще есть время. Но скоро все изменится… Если поможешь свалить безродного, то сама сможешь занять его место. Поняла? Старейшины дают тебе в этом свое слово…

Напоследок блондин еще раз сжал ее грудь.

— А сиськи классные, Маришь…

Штора после его ухода еще шевелилась, а девушка уже сползала к полу. Едва коснулась его, как закрыла голову руками и тихо заревела: от бессилия, от злости и обиды.

-//-//-

В уютном помещении, отделанном редкой красоты голубым нефритом, клубился пар, стелющийся по полу и медленно взбиравшийся на стены. Откуда-то снизу шел мягкий теплый свет, играющий необычными тенями на стенах. В самом центре утопал в клубах пара неглубокий овальный бассейн, в котором полулежал человек.

— Хорошо..., — еле слышно фыркнул Александр, дотягиваясь до бокала с вином на столике. Медленно пригубил ярко-красную жидкость, распространявшую вокруг себя изумительный фруктовый аромат. — Хорошо..., смежил глаза, почти полностью погружаясь в горячую воду. Оставшееся на поверхности лицо выражало полное удовлетворение.

Грешен, что оправдываться. Была у парня такая слабость — понежиться в горячей воде, давая полный отдых и телу, и мозгу. Тем более был явный повод: последние несколько дней выдались не просто тревожными и тяжелыми, а убийственно сложными. Насыщенность исключительно опасными для жизни событиями была настолько «плотной» и «жесткой», что не за горами было физическое и эмоциональное выгорание. Требовалось сбросить напряжение, а пассивное ничегонеделание в условиях оздоровительного комплекса в таком случае подходило ему как нельзя лучше.

— У-у-у-ф, — простонал он, чувствуя, как тело медленно теряет вес, ощущение мышц. Все становится невесомым, бесплотным. — Просто чудо.

Руки бессильно лежали на теплых нефритовых бортах бассейна, голова уютно устроилась в подголовнике. Не хотелось двигаться, говорит и даже думать.