Сварог, как обычно, ощутил несказанное облегчение, знакомое каждому военному человеку, что на Земле, что на Та ларе. Будь это жестокий, молниеносный удар спецназа или лихая кавалерийская атака на ощетинившуюся мушкетами пехоту, чувство это на миг пронзает одинаково – когда все началось, и ничего уже нельзя ни отменить, ни изменить...

Атака!

Роскошные коридоры, позолота, картины в вычурных рамах, бесценные ковры, высоченные вазы, люстры – обычная декорация королевского дворца... Личные покои Лавинии, поэтому праздношатающихся придворных тут нет, а раззолоченные ливрейные лакеи застывают в низких поклонах

Мушкетерская юность давно кончилась – и на ближних подступах к этому крылу дворца рассредоточились четыре браганта-невидимки с двумя десятками вооруженных до зубов спецназовцев, способных в два счета устроить маленький апокалипсис в отдельно взятом дворце. Сварог не опасался неожиданностей – но лучше пересолить, чем недосолить, благо некому смеяться над перестраховщиком и некому оценивать предпринятые меры, кроме него самого.

Они, все трое, были вооружены крепко, в широких карманах у каждого – торч, шаур и талам, действующий и на ларов парализатор. Вполне достаточно для такой операции. А рукопашной владеют все трое, особенно Канилла, очаровательная машина смерти – что давно уже признал и Гаржак, не усмотревший в этом ни малейшего ущерба пресловутому мужскому самолюбию.

Очередной раззолоченный холуй распахнул перед ними створку не такой уж высокой резной двери. Как и ожидалось, это оказалась не такая уж большая комната: стол, полдюжины стульев, большой глобус Тала-ра в углу, две картины, морская гладь при спокойной погоде с идущими на всех парусах кораблями, на полке – свитки карт. Нечто вроде зальчика для совещаний в узком кругу. На двух высоких стрельчатых окнах затейливые решетки. Лавиния прилежно выполнила его указания: позвать маркиза в комнату, где на окнах крепкие решетки. Так надежнее, если уж решил предусмотреть все – сами собой лары летать не умеют, но у хитромудрого маркиза вполне может оказаться под одеждой стандартный пояс-антиграв, доступный, в общем, любому, ничуть не запретный. Порхнет в окно ласточкой... Спецназовцы, конечно, постараются его спеленать, но поди догадайся, что еще в загашнике у высоколобых умников из Магистериума... Не нужно забывать, что никаких доказательств и улик против него, собственно, и нет, кроме слов Лавинии, а когда их еще запротоколируют по все правилам, и кто знает, какое алиби у беглеца может сыскаться...

Сварог посмотрел на часы. Четыре минуты с тех пор, как получивший приказание Лавинии лакей помчался хоть из-под земли раздобывать фаворита. Лавиния строго приказала не говорить маркизу, что он здесь (согласно тем же указаниям Сварога), но что, если лакей – его человек и скажет, что маркиза не просто срочно зовут туда-то, а что там сама королева, да еще в столь примечательной компании? На месте маркиза Сварог моментально сложил бы в уме два и два – и пустился в бега, и тут уж вся надежда на спецназовцев. Но вдруг у него в запасе тот самый поганый сюрприз... скажем, брагант, спрятанный невидимкой на балконе, ключ от двери которого только у маркиза?

Или не стоит приписывать ему столь уж дьявольскую предусмотрительность?

Потом думать стало некогда – лакей распахнул дверь и поклонился, попуская в комнату человека в мундире лоранского камергера. Сварог опознал его моментально: в свое время распорядился для порядка запечатлеть нового фаворита королевы, а пока летел, вывел сию личность на экран «портсигара» и рассмотрел уже как следует – раньше не уделял ему особого внимания, очередной фаворит любвеобильной Лавинии Лоранской, не вызывающий никаких подозрений, – дело житейское... Лет тридцати, красив, но ничуть не томный смазливый хлыщ, должная доля мужественности присутствует – вполне во вкусе Лавинии, брезгующей томными женоподобными красавчиками...

Маркиз прошел несколько шагов и остановился посреди комнаты – такая его диспозиция Сварога полностью устраивала. Лицо у фаворита было совершенно спокойным – но легонькое удивление на нем все же мелькнуло: конечно, он должен был думать, что Лави-ния сейчас пребывает в Латеране, и ее неожиданное появление любого удивило бы – в особенности, если он не видел, как садился брагант Канцелярии...

– Вы здесь, моя королева? – спросил маркиз совершенно спокойным голосом и не спеша оглядел Сварога и его спутников. – Эти высокие господа... И высокая дама...

Сварогу крайне не понравилось, что маркиз слишком спокоен, это было неправильно. Его мысль, как у всякого умного человека, сейчас лихорадочно работает, но все равно, слишком уж он спокоен, так ведет себя человек... а, ладно! Не будем терять времени...

– Работаем, – сказал он громко.