Какие-то десять минут назад дежурный связался с патрульной машиной и направил их на улицу Cité de la Suize. Многоэтажка на границе частным сектором. Увы, но в Шомоне такие места всегда были рассадником маргиналов. Мигранты, наркоманы, недавно освободившиеся из тюрем заключённые, едва ли могли позволить себе достойную жизнь. Из-за этого, что в Марселе, что в Париже, многоэтажные дома, особенно, старой постройки, превратились в натуральные притоны. Хозяева квартир не отличаются щепетильностью и потом их в аренду по комнате, а не целиком, предпочитая жить в более достойных местах. Из-за этого многоэтажная застройка во Франции давно стала синонимом преступности.

Как правило, в таких местах представители национальной полиции не частые гости. Вызывать сюда слуг закона едва ли кто-то станет… Уж очень своеобразный контингент, как правило, проживает в подобных зданиях. Однако, на сей раз, в диспетчерскую поступило больше десятка вызовов о жутких криках и весьма странных звуках… По всей видимости, кто-то оказался настолько неадекватным, что умудрился напугать даже местный сброд…

Во всяком случае, Леон так думал до того момента, как машина GIPN подъехала к зданию, откуда поступил вызов. Стоило оперативникам выйти из микроавтобуса, как взгляды мужчин оказались прикованы к лежащей у входа детской руке. Оторванной. Со следами явно укусов.

После этого бойцы разбились на двойки и принялись прочёсывать этаж за этажом, ища следы убийства. Увы, но именно Рондо и Готье не повезло увидеть приоткрытую дверь, на которой имелись кровавые отпечатки ладоней.

Вызвав младшего бригадира, констебль решил было дождаться появления остальных оперативников, но… В глубине квартиры раздался детский плач, быстро превратившийся в громкий визг, ударивший по ушам полицейских. А затем наступила тишина, нарушаемая дыханием мужчин, замерших на лестничной площадке, и жутковатыми звуками, похожими на хруст.

-Что тут? – голос бригадира Бедара, заставил Леон вздрогнуть, а затем сделать шаг в сторону.

-Дерьмо тут, Пьер, - повернулся к командиру отряда констебль, - Был какой-то крик, затем визг, а теперь… тихо.

Бригадир, окинув взглядом подчинённого, хмыкнул, а затем, опустив забрало шлема из бронестекла, взял наизготовку пистолет и направился вперед. В отличии от Рондо, он в горячих точках не был и получил свою должность после академии. Собственно, Пьеру Бедару едва исполнилось двадцать пять. Сей парень, хоть и обладал массой достоинств, имел весьма важный, на взгляд Леона, недостаток – отсутствие опыта и чутья на беду.

Именно сейчас интуиция бывшего военного подсказывала, что ситуация далека от привычной и нужно вызывать подкрепление, а не ломиться в квартиру, где происходит неизвестно что. И речь, судя по всему, не об очередном сошедшем с ума наркомане. Даже нажравшись наркоты, ни один человек на сможет так кричать.

Между тем, Пьер аккуратным толчком отворил дверь. К удивлению полицейского, она открылась совершенно бесшумно.

«Похоже, что петли тут смазывали регулярно, - мысленно отметил Леон, - Чёрт! Какие петли?»

Выкинув из головы совершенно неуместные в нынешней ситуации мысли, Рондо поднял пистолет, который до этого опустил, дабы не направлять на бригадира, и направил его на уходящий в глубину квартиры коридор.

Это здание построено в тот же период, что и многие другие, подобные ему, многоэтажные дома старого образца. Конец девятнадцатого века. Из-за этого планировка тут отличается от современной. Один длинный коридор, вдоль которого расположены двери комнат, а в конце – большой зал, из которого можно попасть в кухню и ванну.

-Ты кого-нибудь видишь? – спросил Пьер, кивнув Матису, ещё одному оперативнику GIPN, дабы тот двигался в глубину помещения.

Между тем, Фабьен, повернувший в другую сторону, сдавленно прошептал:

-Все сюда! Тут пострадавшая!

-Отставить! – рыкнул Бедар, - Леон – проверь!

Рондо, осторожно обойдя напарника, пошел в направлении сидящей на коленях женщины, найденной парнем в кладовке. Даже на первый взгляд было понятно, что несчастная серьёзно пострадала.

Пожилая дама, лет так семидесяти, выглядела действительно страшно. Сбитые в кровь костяшки пальцев, обломанные ногти…

«Она пыталась выбраться из кладовки? – удивился Леон, подходя ближе, - Если да, то… странно…»

Уже сгущающиеся сумерки не давали рассмотреть как пострадавшую, так и само помещение, из-за чего Рондо был вынужден достать фонарь. Его луч вырвал из теней, что своими мрачными щупальцами охватили квартиру, следы ногтей и ударов на почти выломанной фанерной двери.

«Ничего себе, старушка! – удивился полицейский, поворачиваясь к женщине, - Силенок немеряно…»

Направив на предполагаемую хозяйку или жительницу квартиры фонарь, мужчина увидел, что на ткани её сарафана имеются уже засохшие следы крови. Словно бы кто-то облил её или…

Женщина резко подняла голову, уставившись на Леона черными, лишёнными белков, глазами. Вместо рта у неё оказалось кровавое месиво с торчащими из него обломками зубов. Полицейский, действуя на рефлексах, нажал на курок.