— Что ты себе позволяешь, травник! — тревожно воскликнула графиня. — Если ты сейчас же...

Заколдованные лошади понеслись галопом. Не прошло и секунды, как карета столкнулась с деревянной поверхностью моста и издала гулкий, трескающий звук. Женщины закричали.

— Идиот, ты же всех нас погубишь! — Маргарита резко схватила меня за плечи, желая усадить обратно в кресло.

Я не поддался её женским чарам и остался недвижим, как скала. Худая и жалкая. Впрочем, какая есть.

Поняв, что так она ничего не добьётся, Авдеева решила применить следующий вид женских чар, — так я упорно именовал абсолютно любые её действия, отказываясь признавать, что это никакая не магия, а первородное насилие, — и заключались эти чары в исключительно животном начале — зубах.

Клыки бессовестной дамы жадно впились в мою шею и я вскрикнул. Надо заметить, исключительно по мужски: с визгом.

— Неблагодарное создание! Я же намеревался вывезти тебя в люди!

Наглое враньё не спасло меня от кары обиженной женщины: она продолжала грызть меня с тем же упорством, с каким изголодавшийся волк поедает толстого зайца. Тогда-то я и понял, что имею дело с далеко не обычным человеком: классическое доброе существо не смотрит на себе подобного пугающими, окровавленными глазами.

«Тëмные эльфы — народность, являющаяся малой частью обширного вида. Их отличительная особенность — клыки. Последние столетия тёмные эльфы вполне успешно ассимилировались, из-за чего теперь мало какой человек может уверенно заявить, что в его роду никогда не было тёмных эльфов...»

- Так ты тёмный эльф! - радостно завопил я, подзабыв, что клыки всё ещё пытались прокусить мне шею.

- Ф-раньë! - запротестовала садистка и наконец отлипла от моего тела, устало вздохнув. - Почему я не могу перегрызть тебе артерию?

Хотелось бы мне сказать, что я десять лет тренировался в горах, перенимая мудрость монахов, которые занимались лишь укусами и больше ничем иным, кроме этого весёлого занятия, но это было бы ложью: я всего лишь обезопасил себя очередным щитом. Настоящая магия, стоит упомянуть, и состоит только из защитных действий, потому как дать в рыло может каждый дурак, а вот защитить своё рыло - лишь редкий мастер.

— Просто я не поддаюсь беременным тёмным эльфам! — сказав это, я взял негодяйку за волосы и отбросил в угол. Я не учëл лишь одного: углы в карете расположены слишком близко друг к другу.

Я отхватил по морде каблуком и на полном ходу вывалился из кареты. Транспорт покатил к поместью, стоящему на небольшой возвышенности, ловко избегнув моего приятного императорского общества. Только вот кучера это обстоятельство нисколько не спасло: он продолжил вести карету к проклятому дому, невзирая на пропажу одного из его пассажиров.

«Как хорошо гипнотизировать людей! Они слушают тебя даже после того, как вы расстались, а между прочим, этим свойством не обладала ни одна из моих дам сердца... Зато обладает кучер. Неприятно вышло»

Я рванул к ограждению, поросшему терновником. Я был должен... Нет, обязан прийти первым и утереть Маргарите нос, который она мне расквасила всего минуту назад. И мне было решительно наплевать на тот неприятный факт, что я вывалился из кареты случайно, так ещё и из-за собственных действий.

Я прошёл сквозь неровный ряд кустов и подобрался к ограждению. Перелезть низенький каменный заборчик не составило для меня никакого труда, поэтому уже спустя пару секунд я находился на территории проклятого поместья и внимательно разглядывал каждую подозрительную пылинку.

Где-то за нестройной стеной из сараев громко ржали лошади и подвывал один знакомый мне кучер: мои спутники добрались до «Гарцующего осла» чуть раньше меня, что, впрочем, нисколько не удивительно, если учитывать, что они использовали животных, а я — ноги какого-то шамана-травокура.

— Итак! — громогласно воскликнул я, испугав небесные своды мощью молодого тенора. — Я ищу мастера по призыву демонов! Есть тут такой?

В глубине хозяйского дома что-то тихо зашуршало. Мне показалось, что этот необычный звук доносился из подвального помещения. Словно подтверждая мои мысли, из разбитого окна погреба послышался подозрительный гул, быстро сменившийся шёпотом, чем-то похожим на причитания плакальщиц.

Я призвал охотников на демонов повторно, прибегнув к самым ярким увещеваниям и эпитетам. Это мне ничуть не помогло, возможно, даже немного навредило: дом был нем, и, казалось, что горе явится к тому, кто рискнёт нарушить его мёртвый покой... Поэтому я умолк и направился к так называемому «постоялому двору».

Это было трёхэтажное здание с основательным каменным фундаментом и цветными витражными окнами. Многие из них потрескались, поэтому я мог рассмотреть сквозь тёмный зёв оконных проёмов детали быта и обстановку: сваленные в кучу столы, разбитую посуду, гору сваленных бутылок и оборванные куски дорогих нарядов.