Маргарита добродушно взялась за колдовство с половой тряпкой, которую надо было очистить от сажи. Она долго подходила к созданию плетения и, когда уже почти каждый маг сдал положенную ему вещицу, направила энергию на создание бытового заклинания... И чуть не спалила бедную тряпку. Благо, бабушка помогла ей и окатила вещицу струёй из пальца. Маргарита попробовала ещё раз — с тем же успехом. Разозлившись, она попросила у бабушки ещё вещей и с тройным усердием, покраснев, как помидор, принялась использовать на них бытовую магию. Ничего не вышло: боевому магу никак не удавалось использовать простые заклинания, зачаровывающие предметы. Из-за этого девушка знатно расстроилась.

«Император не чистит тарелки...»

Авдеева незаметно направила энергию на тарелку и, не добившись успеха, злобно скрючила пальцы.

— Ты всё делаешь не так, — чопорно пожаловался я, посматривая на удручённую графиню.

— Да? Наверняка убийца всех, кто на него косо посмотрит, справляется куда как лучше...

Я пожал плечами и, взяв из кучи чёрную от грязи рубашку, за секунду сделал её белее морской пены. Окружившие плацдарм зрители удивлённо захлопали.

Даме стало некомфортно стоять рядом со мной, всеми признанным мастером уборки, и она принялась неловко переминаться с ноги на ногу. Поняв её чувства, я выбросил рубашку в грязную кучу и сказал:

— Дай мне руку.

Дама несогласно замотала головой.

— А вот и не дам. Мы с тобой мало знакомы. К тому же, ты недавно обозвал меня хамкой... — девушка обиженно прикусила губу и резким, почти демонстративным движением спрятала руку за спину.

— Дай и не упрямься, — продолжил я стоять на своём. — Не бойся, ничего я с ней не сделаю.

Девушка немного скованно преподнесла мне ладонь, и я взялся за неё и направил на одну из грязных тарелок.

— Расставь пальцы.

— Я расставила.

— Расслабься...

Дама коротко пискнула. Несмотря на это, я продолжил соприкасаться с чужой аурой и направлять её хаотичные движения в нужное русло.

Вскоре у Авдеевой получилось самостоятельно почистить тарелку, и она торжествующе хлопнула в ладоши. Конечно же, ни о какой о благодарности не могло быть и речи — всё это сделала исключительно она одна, а никак не моё редкое умение помогать людям в создании заклинаний.

Перечистив половину бабушкиного инвентаря и поймав на себе недовольный старческий взгляд, мы со смехом перебрались к обрыву, с которого можно было рассмотреть выступление известной иллюзионистки. Оно должно было начаться через пять минут. В толпе я заметил главного обожателя де Вебер — Габдулина, чуть ли не свесившегося с ограждения. Я помахал ему ручкой, а он помахал мне. Учитель и ученик...

Графиня наклонилась, чтобы что-то мне сказать, но её перебил резкий шум — Анна рассекла воздух летящей по небу колесницей. Это мгновенно отвлекло внимание Авдеевой от моей персоны и заставило наблюдать за подругой, вытворяющей немыслимые пируэты прямо над нашими головами.

Я смотрел на спутницу, на её подругу, летящую по небу, на выглядывающую с маленькой террасы некромантку, на потерявшего дар речи Габдулина, на испорченного павлина и двух его друзей — Дмитрия и Бориса, на увлечённых общим действом людей и, скорбно давясь от ядовитой ярости, осознавал — я здесь лишний. Меня не должно тут быть, и моё нахождение рядом с ней — лучшее тому подтверждение.

Дама поймала на себе мой взгляд. Она не почувствовала во мне враждебности, хотя должна была, и не почувствовала злобы, сковавшей мои руки, а лишь зачем-то искривилась в странном подобии улыбки, и клыки её, некогда пугающие, показались мне ничуть не страшными.

«Дружище, на днях она разорвала тебя по частям. У вас ничего общего, так зачем ты смотришь на неё? Не надо...»

— Скажи, если бы я родилась в твоём мире и нас бы не разделяла почти что кровная вражда, мы бы могли стать...

В небо выпустили фейерверк. Девушка закончила говорить и с ненасытным любопытством уставилась на меня. Мне хотелось поймать того ловкого стрелка и сломать ему руки, потому что я ничего не расслышал... Но, конечно же, я наверняка знал, о чём она спросила.

— Смотри, там Лоренц. — проговорив это, я повернул девушку немного в сторону и указал на купца, внимательно наблюдавшего за фейерверком. Тот заметил нас и с нескрываемой радостью кивнул. Рядом с ним стоял старик и Разумовский.

— Да, вижу. — разочарованно ответила Авдеева. — Должно быть, скоро мы исполним обещание, и ты вернёшься домой.

— Обязательно. — скомканно сорвалось с моих окаменевших губ.

Вскоре иллюзии закончились. Анна слетела на землю, и её обступили восторженные зрители, сквозь которых безуспешно пытался пробраться Габдулин. Нам же двоим некромантка пригласительно махнула ладошкой, что означало, что мы должны поскорее отыскать Разумовского.

Он нашёлся на том же месте, где мы его оставили — в ресторане. Когда Лоренц увидел нашу пару, он восторженно залепетал:

— Ну вот, можете, когда хотите! — и обглодал рыбную косточку. После него на белом природном узоре не осталось и крохи мяса. - Что ж, я так понимаю, вы готовы исполнить просьбу моего дорогого Алексея?

Старик, сидящий поде этих двоих, подавился вином.

— Что с вами, мой дорогой профессор? Никак, поперёк горла?