— В Петрозаводске вам не понадобится второй гитарист, парни. А я не привык быть обузой.

* * *

Музыканты ВИА Рокотова в конце октября репетировали ударными темпами. Временами я сталкивался в школе с Рокотовым и Чагой, а Веника и Бурого видел во время выступлений на двух последних октябрьских «детских танцах». Парни выглядели измученными, не выспавшимися, но настроенными решительно. На концертах Рокотов почти не пел: взвалил на меня большую часть репертуара — сам лишь исполнял на бис «Гимн ПТУшника». Даже право петь «Море» он делегировал мне. Парни рассказали, что едва ли не переселились в репетиционный зал во Дворце культуры. И уже первого ноября они продемонстрировали свои достижения. Пригласили на очередную репетицию меня и Волкову, отыграли все четыре припасённых для конкурса мелодии («Ты возьми моё сердце», «Наша земля», «Небо молодых» и «Комсомольское лето»). Парни исполнили их на твёрдую четвёрку.

Но композиции буквально преобразились, когда к музыке добавили Алинин голос. Наложение вышло не идеальным. Я пометил в уме этот факт, когда восстанавливал дыхание (пока Алина пела, я почти не дышал). Заметил царапины на своём предплечье — их оставила на моей коже Изабелла Корж: она крепко вцепилась в мою руку во время премьеры конкурсных песен. Мы с Беллой переглянулись, улыбнулись. Поблагодарили певицу и музыкантов бурными овациями. Корж метнулась к Рокотову, заключила его в объятия. Я усмехнулся. Потому что испытал похожее желание: захотел вдруг обнять Волкову. Я смотрел, как Алина и музыканты по очереди вынимали из пачки сигареты. Слышал, как Волкова пообещала Сергею, что во второй половине ноября посетит все репетиции ВИА. Вспомнил об Уитни Хьюстон — но отложил разговор об Алинином поведении на сцене до нашего с ней возвращения из Москвы.

* * *

Третьего ноября, накануне отъезда в Москву, я пришёл к Волковой. Подгадал свой визит на вечер, когда Кукушкина убежала домой. Поднялся сразу на пятый этаж, застал Алину за просмотром старых фотографий.

— Ностальгируешь? — спросил я.

Волкова кивнула.

— Страшно возвращаться в столицу?

Алина повела плечом.

— Немного.

— Москва образца тысяча девятьсот восемьдесят первого года, — сказал я. — Через год после олимпиады. Такой я её не видел. Но скоро увижу. Не переживай, Волкова: будет интересно. Мы с тобой не пойдём на Красную площадь и в Мавзолей. Ведь так? У нас с тобой в столице совсем другие достопримечательности.

Усмехнулся и спросил:

— Какие родственники у тебя остались в Москве?

— Тётя, — сказала Алина. — Двоюродная.

— Прекрасно! Тётя нам подходит. Слушай и запоминай, Волкова…

«Надеюсь, тебе уже икается, товарищ Лившиц, — подумал я. — Потому что в пятницу мы с тобой встретимся».

* * *

Четвёртого ноября я вышел из дома пораньше. С сумкой на плече. Мама настояла, чтобы я «зашёл за невестой». Мамино требование не нарушило мои планы. Ещё вчера пообещал своей соседке по парте, что мы с ней вместе поедем на вокзал. Я не поднялся к Волковой: поленился. Дождался Алину около подъезда. Точное время встречи мы с ней обсудили вчера. Замёрзнуть в ожидании её появления я не боялся. В первых числах ноября в Рудогорске стояла морозная погода. Но сегодня на улице (ожидаемо) потеплело до минус пяти градусов по Цельсию. Снег уже не скрипел под ногами. На радость детям он стал липким (в меня дважды бросили снежками, пока я шагал к пятиэтажке Волковой: первый улыбчивый пионер промахнулся, а его одногодка угодил снарядом в мою сумку). Мама вчера просмотрела по телевизору прогноз погоды. Она заверила, что в Москве сейчас тепло: плюсовая температура.

Память подсказала, что завтра наступит тот самый день, когда мы с мамой в прошлой жизни уехали из Рудогорска навсегда. Мне он и тогда запомнился хорошо. А теперь я мог бы воскресить его в воображении в точности. Однако отбросил те воспоминания за ненужностью. Потому что на этот раз завтрашние события будут иными: я снова уезжал, но не на столь же долгий срок — уже в понедельник девятого ноября мы вернёмся в Рудогорск. Каникулы у школьников начинались только с завтрашнего дня. Но Снежка выпросила у директора школы для нас лишний выходной. Она сказала, что уроки за сегодняшний день разбросают по предновогоднему расписанию. Пояснила, что этот манёвр прибавит нашему десятому «А» классу целый день на прогулки по Москве. Я прикинул, что помимо двух суток в комфортабельных советских плацкартных вагонах меня ожидали три ночи в гостинице. Решил: потрачу это время на проработку сюжета книги.