— Боюсь, что мы участвуем в ней. Но мы не преступники, госпожа Барбинери. Просто однажды оказались не в том месте и не в то время, узнав, что не должно было становиться достоянием общественности. Как вы понимаете, криминал всегда убирает свидетелей.

— А с вами у него этого не получилось.

— Верно. Нам не нужен грязный бизнес, мы не преступники. Мы не метим на какие-то вымышленные территории влияния и так далее. Просто Смотрящий решил, что в его силах вершить судьбы простых людей, а мы показываем, насколько он не прав.

— Как я понимаю, тебе нужны деньги? Сколько? — склонила она голову набок. — Или нужна защита нашей семьи?

— Не совсем. Даже наоборот. У меня есть деньги. Но теперь их надо как-то реализовать. Отмыть, если говорить прямо.

— Отмыть деньги? — чуть удивлённо переспросила она, взглянув на меня иначе. — Много у вас?

— Я не могу сказать точно, но несколько миллионов точно есть. Однако из-за законов государства мы не можем ими воспользоваться, так как это сразу вызовет вопросы. Они сейчас лежат мёртвым грузом, и их как-то надо ввести в оборот.

— Через нас.

— Верно.

Марианетта задумчиво постучала пальцами по столу, глядя куда-то в окно.

— Деньги… — повторила она задумчиво. — Для начала мне надо узнать, как много их, потому что крупные суммы будет сложнее отмыть, чем небольшие. Чтобы ты понимал, для крупных домов или семей это не проблема, так как у них огромный оборот, в котором никто не заметит лишних миллионов. Или если была война и кто-то на правах победителя присвоил чужие сбережения. Но мы маленькая семья…

— Я понимаю. Поэтому спрашиваю, сможете ли или нет?

— Думаю, учитывая предприятия, мы сможем скрыть часть суммы. Ещё часть суммы выдать за накопления семьи или результат фиктивной продажи чего-либо самим себе. Но всё будет зависеть от суммы, которую нужно сделать чистой, Грант.

— Тогда я принесу деньги, — встал я со стула. — А там вы уже решите, как правильно поступить.

Правда, денег пришлось тащить четыре сумки. Грог хорошо обобрал клуб, который мы посещали. Думаю, Смотрящий больше не будет там складировать деньги. Хотя мы его сожгли, так что при любом раскладе ему придётся искать новое место.

В доме Барбинери нашлась даже счётная машинка, которая быстро пересчитывала пачки денег. По итогу мы насчитали десять миллионов с мелочью разными купюрами. Чуть меньше, чем в прошлый раз, но всё равно ощутимо. Но для обычного человека, так как Марианетта, узнав сумму, облегчённо вздохнула.

— Это отмыть мы сможем, — кивнула она.

— Ввести в банковскую систему?

— Верно. Вам нужна карта?

— Желательно бы.

— Мы сделаем отдельный счёт на имя семьи, и дадим вам доступ к ней. Если вы, конечно, доверите нам ваши деньги.

— А есть повод вам не доверять? — приподняла я бровь.

— Нету, — улыбнулась Марианетта. — Уж чего-чего, а обманывать тебя или твоего друга у меня в планах нет. Хотя я очень надеюсь, что ты всё же согласишься и выполнишь мою просьбу по поводу Лики.

— Выполню. Если она не будет такой назойливой.

— Хорошо, — кивнула Малианетта, хотя её глаза откровенно смеялись.

— Ещё вопрос по поводу людей. Вы будете нанимать новых?

— Я думаю над этим, Грант. Вводить новых людей в семью всегда опасно, а в нашу её и сложно. К тому же многие мужчины вернулись из армии помочь нам, поэтому пока у нас есть, кому защищать поместье. На первое время.

— И всё же на вашем месте, госпожа Барбинери, задумался над этим вопросом, — настоятельно посоветовал я. — Мало солдат никогда не бывает.

На следующий день ранним утром мы распрощались.

Так как все грузовики были утеряны, а те, что остались, были в пулевых отверстиях, обратно было решено ехать на бронированном джипе. Он был явно не предназначен для перевозки таких грузов, как активная броня, однако выбора особого не было.

И проблема была не с вместительностью. Джип был достаточно длинный. Мы сложили задние сиденья, спилили бронелист, отделяющий кабину от багажника, и активная броня отлично вошла внутрь, если Грог будет лежать и сидеть согнувшись.

Проблема была с массой.

Перед отправкой мы предварительно поэкспериментировали. Машина жалобно заскрипела подвеской и значительно просела. Нижние колёса ушли под крылья, однако машина автомобиль мог ехать. Но теперь с трудом разгонялся, даже ещё медленнее, чем грузовик. Подозреваю, то тем самым мы можем сломать подвеску, однако выехать из диких земель надо было. На носу было начало последнего учебного отрезка, после которого будут экзамены и университет.