Я внимательно посмотрел на неё.

— Течь патрубков. Ты читала уточнение?

Мне кажется, Катэрия предпочла бы в этот момент оказаться где угодно, но только не рядом со мной.

— Нет, Грант, не читала, — ответила она тихо и спокойно.

— На, — бросил я книгу перед ней на приборную панель вставая. — Ознакамливайся.

­— Ты куда? — обернулась она за мной.

­— Смотреть, что можно сделать.

Теперь всё встало на свои места.

Слабый сигнал был из-за утечки и слабого давления на датчик. Если челнок стоит, то давление топлива в трубках слабое, и датчик это ловит. Но едва челнок взлетает, насосы начинают давать больше топлива на двигатель, давление поднимается и на него адекватно реагирует датчик.

Но от сильного давления течь и прорвало.

Достав фонарик, я протиснулся через маленькую техническую дверцу во внутренности корабля, водя лучиком света вокруг. Так, вот кабеля, вот ещё кабеля, вот… ещё кабеля… А это, я так понимаю, система охлаждения, так как обмотана термоизоляцией. Вот какая-то трубка, судя по всему, от масляного насоса…

Нашёл.

Пусть технически корабль и отличался от моего, так как у нас был реактор, а не жидкое топливо, однако в остальном всё было более-менее похоже. Лучом фонарика я выловил достаточно массивный топливный насос, от которого отходила железная трубка. Однако дальше шланг был резиновый, чтобы была возможность идти на изгиб, когда двигатель меняет положение. Там-то я и обнаружил прорыв.

Дыра, будто кто-то разрезал шланг ножом, шла почти вдоль всего изгиба и скрывалась из виду. Крепилась к трубе она металлическим хомутом, который можно было снять отвёрткой с этой стороны. Для того, чтобы подобраться с другой стороны, надо было уже лезть снаружи, однако не думаю, что там будут проблемы.

Значит причину мы нашли, теперь оставалось достать такой же резиновый шланг.

Я выполз из технического окна и обнаружил сидящую передо мной на корточках Катэрию, которая не спускала с меня глаз.

— Нашёл? — негромко спросила она.

— Нашёл, — кивнул я.

— Починить сможешь?

— Смогу, если найду деталь.

Она замолчала, и я тоже не спешил что-либо говорить. Мы просто сидели на корточках в тишине напротив друг друга, пока Катэрия не собралась духом, чтобы наконец нарушить тишину:

— Грант, я… Мне очень жаль, что так вышло из-за моей глупости, — негромко произнесла она. — Я знаю, что совершила ошибку из-за самонадеянности и самоуверенности, и мне просто нечего к этому добавить, потому что я виновата. Прости меня, пожалуйста.

В этот раз Катэрия произнесла извинения иначе. Без этой строгости и гордости, будто произошло что-то несущественное. Мне хотелось верить, что она сказала это от чистого сердца. По крайней мере, попросила она прощение с душой.

Я внимательно взглянул на неё и вздохнул.

— Ладно, мы все ошибаемся.

И, признаться честно, меня слегка отпустило. Прошла злость и желание просто из вредности её игнорировать. Иногда просто важно, чтобы человек попросил прощение нормально.

— Хочешь взглянуть, где прорвало? — предложил я, протянув фонарик. Своеобразный жест мира.

— Хочу, — не стала отказываться Катэрия, и сама полезла в техническое окно.

Смотри, жопка, как орешек. Я уже представляю, какой будет звук, если по ней шлёпнуть.

Я отвёл взгляд от неё.

— Видишь, слева сверху большой такой бочонок?

— Да.

— От него отходит трубка металлическая, которая потом переходит в резиновую и…

— Всё, вижу. Разрез с внутренней части изгиба.

— Да. Его и надо заменить.

Она высунулась обратно, вернув мне фонарик в ладонь.

— Ты сможешь починить?

— Думаю, что смогу снять что-нибудь похожее по диаметру с корабля, который мы буксировали. Идём.

Пришли мы к кораблю вместе с инструментами. Катэрия с интересом обошла его по кругу и даже подошла, чтобы приложить ладонь к металлу, будто это могло ей что-то сказать.

— В государстве Тринианском таких я ни разу не видела. Откуда он? Выглядит слишком чуждо.

— Нормально выглядит, — окинул я его взглядом.

Сделанный из толстых бронелистов, он выглядел как настоящий боевой разведывательно-десантный корабль, который действительно мог сражаться и пережить попадание некоторых снарядов и калибров.

— Он откуда? — она остановилась напротив эмблемы нашей десантной группы, черепа, который сжимал в зубах крупнокалиберный патрон, окружённый лавровыми листами.