— Я понял. Я передам госпоже Барбинери о вашем желании работать у нас.

— Я могу задать личный вопрос? — подался он вперёд.

— Смотря насколько.

— А кем вы работаете у госпожи Барбинери?

— Я устраняю проблемы.

— То есть решаете их?

— Нет, я их устраняю, когда нельзя решить, — уточнил я. — И отвечаю за боеспособность семьи Барбинери.

— Служили? — прищурился он.

— Боюсь, это конфиденциально. Вам будет достаточно, что я подкован в военном деле. И да, вы готовы переехать в дом Барбинери? Я сразу предупрежу, что он находится в диких землях.

— Ну… я догадывался, — хмыкнул он.

— Отлично. У нас будет небольшой пробный тест на профпригодность после этого. Покажете, что умеете и на что способны в деле.

— В деле? Это в каком? — прищурился он. — Я бы не хотел переходить определённые границы.

— Вы узнаете об этом позже. Но вы должны понимать, что если связываетесь с домом или семьёй, то автоматически подписывайтесь на не всегда законные моменты. Именно поэтому вам будут платить хорошо. Или… — я сделал неопределённый жест рукой, — можете работать и дальше младшим охранником, Вакс. Выбор ваш.

— Я хочу сразу предупредить, что я не убиваю беременных женщин и детей, — помолчав, сообщил он.

— Не будет такого. Работа будет не отличаться от обычной. Всё те же ублюдки, всё те же подонки, просто теперь они будут находиться по эту же сторону баррикад. И да, ещё кое-что, Вакс, это важно оговорить. Я знаю, что вы и сами это понимаете, но лучше всё же озвучить это.

Я подался вперёд, чтобы он лучше меня слышал. По первому впечатлению Вакс производил на меня приятное впечатление. Человек спокойный, стойкий, уверенный. Такому работа всегда найдётся.

— Если вы начнёте с нами работать, обратного пути уже не будет. Вы с нами навсегда, и это дорога в один конец. Вы это понимаете?

— Да, — после секундной задержки кивнул Вакс.

­— Вот и отлично, — вернулся я на своё место. — Тогда я свяжусь с вами, как только сообщу о вас госпоже Барбинери, и она примет решение.

Вот мы и начали собирать свою маленькую армию.

— Добрый день, господин Шалей, — мужской голос из телефона был подчёркнуто вежливым и невозмутимым, оттого звуча ещё более пугающе. Особенно для тех, кто знал человека, находящегося на другом конце провода. — Надеюсь, я вас не отвлекаю?

Его собеседник, один из служащих в министерстве по делам домов и семей, занимавший отнюдь не последнее место, нервно сглотнул, едва услышал его голос. Ладонь, держащая телефон, стала мокрой от пота.

— Нет-нет, господин Ристингаузер. Я как раз свободен. Что-то стряслось? Я могу чем-нибудь помочь?

— О нет, ничего особенного… Я просто решил поинтересоваться по поводу одного рода. Барбинери, помнишь таких?

— Да-да, конечно помню, — ещё бы он их не помнил. Это место он занял именно благодаря работе с этой семьёй. Вернее, против этой семьи.

— Хорошо… — протянул голос. — Ты что-нибудь слышал о них в последнее время?

— Мне пока ничего не докладывали. Что-то произошло?

— Это ты мне скажи, — последовал спокойный ответ.

Мужчина лихорадочно полез в компьютер, начав пробивать по внутренним базам данных всю информацию, которую только их министерство могло достать на захудалый и уже почти мёртвый род Барбинери. Признаться честно, он-то о них уже и думать забыл, считая, что те давно сгинули. Конечно, это сразу бы стало известно, однако уж слишком давно от них не было вестей.

Сколько он уже не слышал о них? Наверное, с тех самых пор, как сам оказался на этом месте. Не в последнюю очередь благодаря влиятельным людям, которые его протолкнули сюда за одну услугу.

— Я… так, я не вижу никаких изменений в статусе. Они всё так же и живут у деревни Край. Никаких новых приобретений, никаких новых заявлений на регистрацию, ни покупок, ни продаж. Суды, прошения, заявления — всё чисто. Ничего не изменилось, господин Ристингаузер.

— А мне так не кажется, — медленно произнёс мужчина на другом конце.

— Я… я не понимаю…

— Недавно нам сообщили, что банковский счёт Барбинери начал неожиданно набирать вес, что очень странно. Откуда у них взялись деньги?

— Я… — мужчина вновь начал лихорадочно смотреть в компьютере информацию по злополучной семье. — Нам ничего не поступало по этому поводу. Этим финансовый контроль занимается.

— Значит, у них нет никакого пополнения в семье? Может нового члена семьи?

— М-м-м… нет. Нет, всё как и прежде, Марианетта Барбинери один и единственный член семьи. Все остальные числятся покойными.