«Странно, шагов не слышно… – Димитрий приостановился. Блондин последовал его примеру. – Не мог же я убить тут всех? Или мог…»

– Раз нет погони, не будем шуметь, – сказал он Алистеру. – Звук выстрелов разлетелся эхом по зданию. Сложно определить из какой именно комнаты был такой шум.

Блондин в горячке мало что понимал, но кивнул. Димитрий, увидев, что тот в адеквате, предложил идею:

– Сделаем вид, что ты – заложник, на случай если столкнёмся нос к носу с кем-нибудь.

– Угу. Я понял, – согласился сосредоточившийся студентик.

– Тогда вперёд.

Кравцов, схватив Алистера за плечо и сделав вид, что поймал его при побеге, пробирался вместе с ним дальше.

«Какое же громадное здание… Цех? Или что это, вообще?»

С одной из комнат раздавался мощный храп. Просто будто тиранозавр сверлит.

– Постой, давай заглянем кто там, – предложил Димон. – Не хочу, чтобы на хвосте оказался какой-то безумный берсерк.

Алистер сглотнул, всем видом показывая, что ни за что не хочет знать, кто издаёт такие рычащие звуки. Но деваться ему было некуда, а потому неуверенно кивнул.

Димитрий приоткрыл дверь и тихо присвистнул. На рыжем кожаном диване с опустошенной бутылкой коньяка в обнимку лежала бухая Гробовщица.

Алистера передёрнуло. Он тут же рванул на выход, но Димитрий остановил его.

– Не очкуй ты. Эта страхоблядина не слышала выстрелов. У альбиносов из-за недостатка меланина нарушается слух, он у них менее острый, чем у большинства людей, поэтому они склонны к преждевременной глухоте. Да и она ещё бухая. Ну что? Будем мстить этой шкафошлюхе?

– Ты уверен…? – прошептал Алистер. – Давай лучше смоемся отсюда, прошу…

– Послушай, – также тихо ответил Димитрий. – Ты хочешь сбежать, а потом всю жизнь вспоминать, что упустил возможность отомстить? Сделаем это. Вместе.

Блондин злобно посмотрел на лежащую пьяную акулу. Он хотел умереть, чтобы его мучения закончились, а теперь она перед ним. Так почему бы, действительно, не убить её? Она точно этого заслужила!

– Хорошо, – шепнул Алистер.

Димитрий посмотрел на него и улыбнулся:

– Правильно, сейчас мы этой суке покажем…

* * *

Гробовщица, спавшая на животе с оттопыренной оголённой задницей, проснулась от того, что почувствовала жёсткое вторжение внутрь себя. Настойчивое, бескомпромиссное, приносящее боль.

– Аааа! – она распахнула жёлтые глаза и резко повернула голову в сторону своей задницы. – Аааай! Аааааааай! Чёррррт! Что ты делаешь?! – раздался её рёв.

Сзади к ней пристроился тот самый паренёк, которого она пытала, Димитрий Кравцов, и вставлял ей член в задницу, при этом дуло пистолета опасно холодило стенки её тёмно-синего бритого влагалища.

– Не рыпайся, шлюха, или всажу тебе пулю в пиздёнку. Там твоё тело не такое непробиваемое, – нагло усмехнулся юнец и глубже протолкнул ей в громадную задницу свой член. Всё происходило безо всяких смазок и прелюдий, самая настоящая растяжка сухого анального колечка до микротрещин.

– Аааай! Не так сильно! – взвыла от боли Эрика.

– Я сказал заткнуться! – Димка шлёпнул её по ягодице и вошёл в её попец резче, загоняя член по самые яйца.

– Уммм! – закусила она нижнюю губу и впилась стальной хваткой в кожаную обивку рыжего дивана до скрипа.

Алистер, стоящий рядом и держащий второй трофейный пистолет в дрожащих руках, не верил происходящему: «Этот парень. Ебать. Он – герой. Что он с ней делает…» – страх постепенно уходил из его головы, наблюдая за тем, как Димитрий неспеша ебёт в задницу их насильницу. Блондин почувствовал, что справедливость всё-таки существует в этом ебучем мире!

– Эй, Алистер! – позвал его Димон. – Хочешь вставить ей? Задница у неё пиздец какая тугая! – подмигнул он игриво, продолжая насаживать эту монстрообразную женщину на кукан.

Блондинчик сглотнул слюну. Трахнуть свою насильницу? Вообще, когда Дима предложил отомстить ей, он думал, что они её убьют… Но трахнуть… Это надо быть слишком крутым челом, он так не сможет.

– Не, Дим, у меня тупа не встанет.

Тот кинул ему сыворотку:

– Держи, это поможет! У меня тоже не встал, хахаха!

Блондин поймал инъектор, металлическая жидкость блеснула в его глазах.

– Вот же ж… – Алистер посмотрел ещё раз на стонущую годзиллу. – Была не была.