— Ты вообще не стараешься, что ли? — предъявил мне Ван Джексон.

— Мне стараться надо, уверен? — возмутился я, полняв глаза на Джексона.

— Просто направь энергию в предмет, вытолкни его из себя.

— А то я без тебя не знаю! Что, силёнок не хватает? Да меня даже не парализовало, я стоять могу! Хоть и на четвереньках… Ты точно молниеносный?

— Сейчас получился. Грош цена вопросу! — заверил меня для новой попытки Ван Джексон.

— Твоя мама была посильнее. Вопрос в том, сможешь ли ты хотя бы немного дотянуться до её уровня, чтобы вытащить из меня артефакт? И ему совсем не грош! Хватит убивать меня.

— У меня тоже вопрос. — поднял руку Эдрис, который с открытым ртом на наблюдал за нашими тщетными попытками. Хотя со стороны это больше походило на унижение, как меня просто кидали на пол одним касанием!

— Чего тебе, Тан? — сказал я.

Мы с Джексоном одновременно повернулись на сидящего и наблюдающего за нашей перепалкой парня.

— Возьми к себе в ученики.

— Что? — опешил я.

— Я видел тебя в заброшенном районе. Хотя погоди… даже двух тебя.

— Это долгая история. — прервал недоумевающие взгляд Тана я.

— Так вот, ты был просто потрясающ! Справлялся со всеми противниками даже без магии! Такой бытрый, что я даже за тенью твоей уследить не мог.

Так то был не я, значит, а Руслан!

Эдрис вдруг подложил под себя колени и ткнулся лбом в пол.

— Прошу, возьмите меня к себе в ученики!

Джексон фыркнул, покачал головой и вышел, кинув:

— Я поговорю с Перси. Кто-кто, а он точно справится со спрятанным артефактом любой энергоёмкости.

Эдрис выжидал, не поднимая головы.

— Вставай уже. Чего на холодном полу валяться. — поднял его я.

— Если вы не сможешь мне помочь, тогда я точно загнусь в каком-нибудь грязном переулке. — Эдрис внезапно перешёл на «вы». Уже сделал меня своим учителем?

— Почему именно я? Откинем то, что ты видел вчера. Думаю, ты наслышан, что охотники терпеть меня не могут. Это тенью упадёт и на тебя, если я стану твоим наставником. Ведь я небесный посланник, а ассоциация охотников не жалует тех, у кого больше сил и возможностей.

— Какая разница, что подумать другие, когда я стану сильнейшим? А я собираюсь навести шуму. Мне просто нужно взять в руки себя, а не иглу. Мой отец знаменитый охотник Лиар Тан… ну, был знаменитым. Пока его не убили у меня на глазах.

— Соболезную.

— Я хожу в его тени, за что монстры хотят поскорее меня прикончить. Ведь я его сын. И пока слаб. Чем выше слава, тем больше народу хочет твоей смерти.

— Что правда, то правда. — согласился я. Этот парень мне нравится всё больше. Его слова… странно, но у нас прохожий тип мышления.

— Я просто хотел заглушить боль. Алкоголь, лёгкие наркотики, которые потом оказались совсем нелёгкими, а поглощающими сознание. Это превратилось в куда большую зависимость, чем я думал.

Я глянул на его трясующуся руку, которую он тут же спрятал за спину. Бледное лицо, охваченное грустью и горечью утраты. И боевой запал в глазах, который никогда не гас. Не человек, а материал для работы! Как бы я не каялся, но я так вижу учеников.

— Я не брошу это дело, даже не отговаривай. Я стану охотником и искореню монстров. Э-э… у вас странный взгляд. Замысловатый такой. Разве я вас чем-то разозлил?

— Есть у меня одна идейка. — приулыбнулся я. — Предупреждаю сразу: я ни с кем не няньчусь. Так что если тебя не устраивает жёсткий режим тренировок, можешь сразу валить.

— Я буду рад учиться у вас. Но что вы задумали?

— Сегодня всё сам узнаешь.

— Эй, парень, открой мне эту дверь. Куда пошёл! Полиция. — донеслось за дверь музстудии и к нам зашёл ещё один мой знакомый.

— Ну надо же, всё ещё живой. — усмехнулся я, глядя на нервного Заревича, который старался держать как всегда ровно и твёрдо. Но сегодня он явно был не в себе.

Мои слова как будто по ушам его ударили и он закрыл уши руками, обхватил голову, скривившись от боли так, будто ему ломом по башке дали.

— Что с тобой? — спросил я.

— Не говори! Не надо! И ты тоже! Я вас слишком хорошо слышу. Я всех слишком хорошо слышу. — нервозно замахал рукой Тимофей. Я заметил беруши в его ушах. — Как мне это прекратить? Так больно. А они всё говорят и говорят. Все вокруг только и делают, что говорят, а я их слышу так сильно, как будто они у меня в мозгу орут! Янг, ты же один из этих избранных, ты точно знаешь, как это прекратить.

Я только сейчас заметил, что фигура Заревича немного изменилась. Стал побольше, что ли. Я коснулся Заревича и произнёс:

— Ты ничего не слышишь.

Тот прямо выдохнул с облегчением и убрал руки от ушей. Ему заметно полегчало.