Эта мысль придала мне сил, и мои мысли и чувства также устремились наверх, к звездному небу, и я позволила себе надеяться. Но не слишком сильно – до сих пор существовал вариант, что мы с Аурикой останемся в подземелье навсегда и будем питаться жареными крысами.

Наконец, ход стал совсем уж широким, а потом мне послышалось уханье совы.

Я остановилась, напрягая слух, потому что Аурика давно уже сонно дышала мне в ухо.

Но помимо ее дыхания я вновь расслышала далекое уханье ночной птицы, и это придало мне сил. Я прибавила шагу, а потом то, что привычно казалось чернильной темнотой подземных катакомб, внезапно стало ночным небом, затянутым облаками, через которые неуверенно пробивался свет луны.

Мы все же выбрались из проклятых катакомб!..

Очутились на середине склона большого холма. Лаз был кокетливо прикрыт густым кустарником, через который я кое-как продралась, после чего с Аурикой на своей спине едва не скатилась вниз, к подножию.

И нет, ноги себе я не переломала, хотя до этого было недалеко.

Тут последний факел засобирался уйти на вечный покой, но я все же успела разглядеть вдалеке, на еще одном холме, черную громадину крепостных стен Берганота.

Судя по расстоянию, под землей мы с Аурикой прошли несколько километров.

У подножия нашего холма начинался не менее черный густой лес, а неподалеку, привязанные к деревцу, преспокойно дремали две лошадки.

Переполненная самыми радостными чувствами – ура, мы оказались не по зубам ни жандармам, ни Черным Псам, ни Матильде Ранье, и даже гигантские черви нас не сожрали! – я поспешила к нашим коняшкам и уже скоро сгрузила спящую Аурику под дерево.

Затем, порывшись в седельных сумках и мысленно похвалив запасливого Эвана Хардинга, выловила из одной из них теплый плащ. Переложила на него ребенка, укрыла второй фалдой, а сама уселась рядом.

Прислонилась спиной к стволу березы и стала ждать.

Сна не было ни в одном глазу. Вместо этого я зорко поглядывала в сторону тайного хода – мало ли, кто мог оттуда вылезти, с этим миром и не угадаешь! – и еще обводила глазами окрестности.

Продолжала не верить в то, что Эван Хардинг дал себя схватить самым глупым образом.

Это было совсем не в его стиле.

Его стиль – повышенная выживаемость в любой ситуации.

Следовательно, уже скоро он появится. Мало ли, какие дела могли задержать его в Берганоте?

К тому же Эван вряд ли смог бы протиснулся в тот лаз, комплекция бы не позволила. Следовательно, ему пришлось пробираться через город, а потом миновать проверку на воротах.

Поэтому он задерживался, но скоро к нам присоединится.

Именно таким образом я себя и уговаривала. И не напрасно, потому что еще через полчаса – или же прошел целый час, попробуй разбери в отсутствие часов, – я кое-что высмотрела.

Подскочила, сердце бешено заколотилось, рука потянулась к давно погасшему факелу, единственному моему оружию, потому что я заметила приближающийся мужской силуэт.

Человек шел к нам со стороны Берганота. Он был один.

Высокий и крепкий, двигался он совершенно бесшумно.

Но затем я вспомнила, что у меня есть другое оружие, куда более мощное. Я сама была оружием – встревоженная огненная стихия тотчас же запросилась наружу.

Но я ее успокоила, ну и себя заодно. Потому что навстречу спешил Эван Хардинг – я наконец-таки разглядела его в свете луны.

Погасив пару искр, грозивших сорваться с рук, я кинулась навстречу Эвану и, не задумываясь, очутилась в его раскрытых объятиях.

И пусть лорд Хардинг был практически молодожен, но я убедила себя, что мы обнимаемся совсем не по этому поводу.

Не потому, что с первого момента нашей встречи он показался мне безумно притягательным, хоть я и пыталась это отрицать. Да и новая «я» в теле Райли Ривердел не оставила его равнодушной.

Мы обнимались исключительно потому, что в очередной раз выжили. Выбрались из смертельной переделки, и принцессу Аурику тоже удалось спасти.

Впрочем, довольно скоро мне стало казаться, что объятия Эвана далеки от дружеских, и он прижимал меня к себе по тому самому поводу, по которому ему не следовало бы.

Слишком уж быстро стучало его сердце, и он совсем уж горячо дышал мне в макушку, да и реакция мужского тела говорила сама за себя.

И пусть такие объятия мне были совершенно ни к чему, но я все же немного постояла, наслаждаясь близостью разгоряченного мужского тела, после чего решительно высвободилась и даже сделала шаг назад.

Подозреваю, так просто мне это удалось лишь потому, что Эван сам меня отпустил, пусть и с заметным сожалением.

– С принцессой все в порядке, – сказала ему. – Аурика устала и заснула. Со мной, как видишь, тоже все хорошо.

Вряд ли несколько часов в подземелье добавили мне красоты и свежести, но сейчас мне было наплевать на внешний вид.