Она попыталась зарыдать, но у нее не получилось. Глаза были сухими, напряженными.

В спальне Эван уложил Аурику в кровать, и я, раздев принцессу, обтерла ее влажным и холодным полотенцем.

Через несколько минут в спальню вошел пожилой, убеленный сединами, с пышными бакенбардами королевский доктор. Тот самый, чья микстура от головной боли мне так и не помогла.

Нарычал на меня за то, что я положила одно мокрое полотенце на лоб, а второе на бледный живот девочки, заявив, что таким образом я делаю только хуже. Нужно немедленно убрать эти тряпки и укрыть принцессу – тепло придаст ей силы, чтобы бороться с болезнью.

Он мне сразу не понравился, поэтому его просьба выйти из комнаты и оставить наедине с Аурикой на меня не подействовала. Вместо этого я демонстративно уселась на край кровати, лишь усмехнувшись, когда он еще раз потребовал меня покинуть спальню принцессы.

– Только через мой труп, – заявила ему. – Либо через ваш. Но, боюсь, в этом случае будет все-таки ваш. – Он тоже был магом, но слабеньким, неубедительным. – Выбирайте!

Он выбрал все же закрыть рот, перед этим окинув меня полным ненависти взглядом.

Наконец, принялся производить лечебные манипуляции – так он их назвал.

Осмотрел несчастной Аурике горло, затем потрогал ее лоб и нахмурил собственный. Прощупал живот, задавая вопросы: «Болит? Не болит? Где болит?», долго слушал через стетоскоп сердцебиение и просил покашлять.

Наконец, произнес:

– Боюсь, мои самые худшие подозрения подтвердились. У принцессы Красная Лихорадка. Все симптомы совпадают, и нам остается…

– И что же нам остается? – холодно спросила у него, пребывая в полнейшем отчаянии.

Потому что я оказалась в магическом средневековье, и от нормальных врачей с привычными лекарствами меня отделяли немыслимые метафизические дали.

– Молиться, леди Ривердел! – ледяным тоном произнес доктор. – Я сниму боль и немного уменьшу жар с помощью магии. Скоро принцесса заснет. Но хочу вас успокоить: в любом случае страдать она не будет.

– Есть ли хоть какая-то надежда на ее выздоровление? – спросил Эван раньше, чем я пришла в себя от услышанного.

На это доктор, солидно крякнув, возвестил:

– Надежда есть всегда. Ей нужно тепло и обильное питье. Заодно я пущу ей кровь. Постараюсь забрать как можно больше, чтобы из тела вышла вся скверна…

– Это я выпущу из вас кровь, чтобы из вас вышла вся скверна. Но страдать при этом вы будете, обещаю! – рассердившись, заявила ему. – Попробуйте только прикоснуться к принцессе одним из своих орудий пыток!

Потому что доктор уже раскрыл саквояж и принялся их доставать.

– Райли! – попытался остановить меня Эван, но ему не удалось.

К тому же в спальню принцессы вошел дед. Сигизмунд склонился над кроватью внучки, затем повернул голову и… Посмотрел на меня.

– Доктор ошибся с диагнозом, – сказала я королю Арагоса. – Принцесса не могла заболеть Красной лихорадкой, потому что…

Я подозревала, что это какой-то местный вирус.

– Потому что все вокруг здоровы, как вы этого не понимаете?! Мы столько дней ехали по лесу, затем провели два дня в отдаленном, закрытом от мира монастыре. Там тоже все здоровы. – Иначе настоятель бы мне сообщил. – Так же, как и во дворце. Судя по всему, это вирусное заболевание, и инкубационный период у него очень короткий. Но если эпидемии в Нотумбрии сейчас нет, где принцесса могла заразиться?

Доктор посмотрел на меня с таким видом, что мне стало понятно: он считает, что кровь не помешает пустить и мне. Чтобы из меня вышла скверна.

– Леди Ривердел заговаривается, – скорбным тоном сообщил он Эвану. – Я могу дать ей успокоительное, после чего ей стоит вернуться в постель. Я же займусь лечением принцессы. Сделаю все, что в моих силах. При этом я настаиваю на кровопускании. Я лечу этим методом вот уже третий десяток лет…

– Не подпускайте его к Аурике! – приказала я телохранителям, и король Сигизмунд, немного подумав, кивнул. – Никто не должен подходить к ней даже со стаканом воды! Я сама буду лечить принцессу, под мою ответственность. Потом можете сделать со мной все что угодно, но я…

Запнулась, не договорила, потому что засомневалась в собственном авторитете. Посмотрела на Эвана, и тот кивнул.

– Никто не должен подходить к Аурике, кроме меня, лорда Хардинга и короля Сигизмунда, – повторила я.

– Сделайте все, как сказала леди Ривердел, – произнес Эван. – Райли…

– Выйдем, – сказала ему.

Король Арагоса остался, склонился над внучкой. Доктора выставили телохранители, и тот, недовольно бормоча, побрел куда-то в недра дворца.