А вот здесь дядя смог меня удивить. Про личную разведку Сталина я слышал и даже читал в своё время. Думаю, правды и вымысла там было примерно пополам. О партийной спецслужбе тоже хватало домыслов и страшилок, но я в них не верил. Смысл держать две мощные спецслужбы и разные вариации внешней разведки вроде Комитета информации, если есть ещё внутренний надзирающий орган? Здесь впору задавать вопрос о том, кто следит за надзирателями?

— Ознакомьтесь, — Андреев передал мне запечатанный конверт, — В письме указано, кто хочет с вами встретиться. Насколько мне известно, у вас весьма сложные отношения с ведомством товарища Ивашутина. Думаю, пока вы можете не переживать. Но в ближайшее время вам необходимо посетить Москву, так как сложившаяся ситуация требует объяснения. Можете спокойно заканчивать текущие дела, две недели у вас точно есть. Тянуть дольше просто неприлично. И не переживайте. Если бы вас хотели заманить в СССР, то можно было придумать более тонкую операцию. Но лицо, приславшее меня и написавшее письмо, хочет разобраться в нюансах и стоит над бравыми ребятами из спецслужб. Более мне вам сказать нечего и о своём решении прошу сообщить по указанному телефону.

— Удивлены? — спросил хозяин кабинета после приветствий.

— Да, — отвечаю совершенно искренне.

Ещё бы! Никаких тебе шпионских игр с конспиративными квартирами и прочими тайными комнатами в подземелье ГРУ. Я спокойно зашёл в четырнадцатый корпус Кремля, по предварительно выписанному пропуску, конечно. В холле меня встретил обыкновенный молодой человек в неплохом костюме и очках, попросивший следовать за ним, и быстро двинувшийся по коридору. Жизнь в здании Верховного Совета СССР не то чтобы кипела, но народу хватало. На меня особо не обращали внимания и только здоровались с сопровождающим. Насколько я понимаю, разного рода комитетов и комиссий тут хватает, оттого такая деловитая суета.

Насчёт отсутствия конспирации я погорячился. Встреча состоялась в небольшом помещении без окон и явно защищённом от прослушки. Но обстановка более походила на комнату отдыха, да и вызвавший меня товарищ вольготно развалился в кресле, пытался создать аналог дружеских посиделок. Судя по чайнику с пряниками, быстро появившимися на столе.

Вторым фактором, вызвавшим моё удивление, оказался прилёт в Москву. Меня стандартно встретила машина с водителем, доставившая сразу в квартиру на площади Восстания. Раздавшийся через час звонок просто сообщил, что завтра к полудню меня ждут в Кремле, и всё. Никто не врывался, дабы похитить мятежного режиссёра. Я спокойно выспался, позвонил Капитоновой, договорившись о встрече, затем предупредил коллег, что скоро буду на киностудии. Ещё секретарь «Прогресса» предупредила, что меня срочно ждёт председатель редакционно-сценарной комиссии, надоевший своими звонками. Но то дела рабочие. А вот представители обеих спецслужб будто бы обо мне забыли.

— Может, чего покрепче? — предложил Кузнецов, увидев мой отрицательный жест, он перешёл к сути.

Но сначала первый заместитель фактического главы СССР, а по Конституции именно председатель ВС является руководителем государства, налил себе чаю и сделал пару глотков.

— Немного опишу ситуацию, чтобы было понятнее. У партии всегда была своя разведка, более напоминающая контрольный орган, осуществляющий надзор за всеми ведомствами и ситуацией в стране. Есть некое пересечение с КПК, но те, в основном, занимаются вопросами партийной дисциплины, — зам председателя сделал ещё глоток, и я последовал его примеру, оценив недурное качество чая, — При Сталине полномочий у разведки было больше, но после ликвидации Оргбюро, наше влияние постепенно снижалось. Только генеральному секретарю и важнейшим членам ЦК нужен доступ к независимой информации. Да и не доверяют многие коллеги спецслужбам. Потому мы продолжаем работать, не особо афишируя свою деятельность. Ключевых решений наша структура не принимает и просто собирает информацию.

В принципе, разумная ситуация. Тот же Андропов наворотил таких дел и вполне мог доводить до ЦК ложные или удобные именно ему сведения. А Ивашутин, немного подумав, ввязался в весьма опасную интригу. При моей помощи, но факт налицо. И я не уверен, что Брежнев знает о начавшейся операции. Многие вещи можно спокойно скрыть, так как генсек вряд ли полезет в текущую работу. Тем временем Василий Васильевич продолжил.

— Мы давно обратили внимание на вашу деятельность и связь с ГРУ. Но никто не понимал сути вещей. Некоторое время назад наши сотрудники собрали более детальную информацию и надо признать, что нарисовавшаяся картина впечатлила. Оказывается, гражданин Советского Союза, пусть и необычайно талантливый, ворочает огромными деньгами на Западе. При этом он работает с весьма мощными иностранными корпорациями, пользуясь поддержкой советской разведки. Она же прикрыла его от преследования внутри страны, когда всплыл факт неучтённых доходов. Вроде похоже на грамотную операцию, только при ближайшем рассмотрении всё сложнее. Здесь ещё и открытый конфликт с ведомством товарища Андропова. Вернее, уже Цвигуна, — усмехнулся Кузнецов, — Объясните, товарищ Мещерский, зачем вам столько денег?

Подобного вопроса я не ожидал. Собравшись с мыслями, начинаю объяснять ситуацию.