Лежим с Аней в шезлонгах у бассейна и обсуждаем красоты ЮАР. Сразу по прилёте мы погрузились в дела и потратили три дня на утверждения общей стратегии поведения участников «золотой сделки». Главное — это убедить упрямых буров, что необходимо идти на уступки. После самого настоящего выноса мозга, конечно, моего, принципиальное согласие было получено. Далее в дело вступают швейцарские представители и наш с ди Марко человек. Они и составят окончательный план дальнейшей работы, который далее предстоит утвердить с советской стороной. Благо люди Косыгина на прямой связи со швейцарцами и понимают необходимость договариваться.

Ещё надо дождаться приболевшего Смита, который обещал прибыть на следующей неделе. С Яном не должно возникнуть особых проблем — он человек вменяемый. После разгрома чёрных партизан и уничтожения китайских лагерей подготовки, ситуация в Южной Родезии успокоилась. Получив пространство для манёвра, премьер начал активно восстанавливать и развивать экономику, заодно вложившись в инфраструктуру. Забавно, что железную дорогу от мозамбикского порта Бейра до Булавайо сейчас реконструируют советские специалисты. Когда в МПС и «Внешторге» узнали о сумме будущего многолетнего контракта, то в Москве всерьёз начали обсуждать установление дипломатических отношений с «фашистским режимом белых колонизаторов». Вот что доллар животворящий делает!

У меня вообще большие планы по созданию нормального транспортного сообщения в Южной Африке и привязке к нему Катанги. Англичане и португальцы в своё время неплохо потрудились, но инфраструктура устарела, а трафик возрос в десятки раз. И это не предел. Заинтересованность проявили даже в ЮАР, где с железными дорогами большие проблемы. А значит, СССР с ГДР могут рассчитывать на долгосрочные контракты и дадут возможность своим гражданам нормально заработать. Немцев в проект подтянули чуть позже, в первую очередь, рассчитывая на поставки подвижного состава. В Союзе сейчас активно строится БАМ, и лишней техники просто нет. Эх, если бы дело касалось только поездов, самосвалов и экскаваторов.

Только всё гораздо сложнее. Ведь пока удалось решить вопросы только по золоту и цветным металлам. А вот как быть с нефтью? Ведь у нас однолетний контракт с СССР, который пролонгируется каждый год с закреплением фиксированной цены. И она заложена в план Минфина. Это я рассуждаю на случай требования поделиться нефтью по низкой цене. Придётся делать это за свой счёт. Но проблема в том, что англо-американцы хотят часть самого пирога. Как объяснять происходящее ЦК пока не знаю. Данный вопрос решает даже не Совмин. Ведь ещё и по золоту советской стороне придётся немного ужаться, а правительства любых стран очень не любят подобных тем. То же самое касается масштабного газового проекта. Снова придётся идти на поклон к ГРУ и заодно вытаскивать в Москву швейцарцев с немцами, когда мы всё хорошенько обдумываем. На передачу части акций концерна я не согласен.

Есть у меня задумка, связанная с послезнанием. Надеюсь, жадность наших акционеров победит страх перед конфронтацией с конкурентами. Ведь революция в Иране не за горами, а она открывает очень интересные перспективы. И если на Западе не ждут подвоха, то мы начали готовиться загодя, прорабатывая новые маршруты поставки, и приобретаем новые танкеры. Заодно концерн и СССР скоро закончат строительство нового нефтепереливного терминала в Усть-Луге, сделав его самым большим в Европе.

Пока же у нас с женой культурно-развлекательная программа, устроенная бурами. Остановились мы в Брайанстон-Ист, являющимся пригородом Йоханнесбурга. Район здесь фешенебельный, как и предоставленная нам вилла. Всё как положено и любит Анна Дмитриевна — дорогущая обстановка, большой бассейн, молчаливая прислуга. Её даже не смущает, что домик огорожен высокой стеной, а сам посёлок сторожит вооружённая охрана. Негров пока удаётся держать в узде, и ситуация не напоминает беспредел моего времени. Только есть здесь некое напряжение, оно будто висит в воздухе. Белые ведут себя спокойно и расслабленно, особенно под хорошей охраной. А негры, которых в элитном районе не очень много, зашуганы и подобострастны. Не сказать, что их не считают за людей или обращаются как с мебелью. Просто местные белые стараются держать жёсткую дистанцию от цветных и чёрных. Для меня ситуация немного необычная. Хотя, наверняка у буров есть своя логика.

— Думаю, если ты посетишь район Соуэто^[18] или один из бантустанов, то сильно удивишься, — решаю немного потроллить супругу, — Поверь, люди там живут не особо комфортно.

А вот ответ благоверной меня удивил.