Кучер послушно остановил, а Патрик выскочил из кареты напротив серого деревянного трехэтажного дома, напоминавшего сарай – переросток. Судя по домам, это был один самых бедных кварталов. Между домами висели веревки, на которых сушились рваные простыни и старая одежда. Они хлопали на ветру, словно огромные общипанные птицы.

- Послушайте! – остановила я генерала, видя, как Патрик стоит недалеко от кареты и смотрит на один старый дом. Его детский взгляд хмурится, когда он смотрит на окна чердака.

Я внимательно и строго посмотрела в глаза генерала.

– Я не хочу, чтобы вы давали мальчику ложную надежду, а потом взяли и оставили его в приюте. Если малышам я могу соврать что-нибудь, то тут уже не получится! Патрик все прекрасно понимает. Дети – это не игрушка! И если вдруг мальчик окажется не драконом, а я в этом почти уверена, то будьте так любезны…

- Моя дорогая, по-вашему я похож на человека, который раздает пустые обещания? – бровь генерала поднялась вверх. – Мне кажется, что вы слишком долго общались с королевской семьей, моя дорогая. Я уже все для себя решил.

- Ну, если так, - вдохнула я, чувствуя неловкость. Нет, ну посмотрите на него! Я все решил! У меня такое чувство, что Боргард не относится к королевской семье!

- Вашу руку! – послышался голос, а я опомнилась, видя, что генерал уже вышел из кареты и подает мне руку.

- Благодарю, - прошелестела я, видя, как Патрик зовет нас куда-то за дом.

- Мы жили на чердаке! Вход был там! Я помню, как мама говорила, что на чердаке намного лучше, чем на этажах. Оттуда открывается чудесный вид на дворец, - вздохнул Патрик, а мы поднимались по шаткой лестницы. Я переживала, что там уже кто-то живет, и будет неловко, если мы вломимся туда посреди ночи.

Но Патрик шел уверенно, а потом толкнул хлипкую дверь. Чердак был темным, мрачным с единственным окном.

- Я думал, что здесь кто-то поселился! – удивился Патрик, а я увидела ведра, подставленные под дыры в крыше, старинную кровать с серым перелатанным одеялом, стол и стул.

Осторожно, боясь, что доски меня не выдержат, я подошла к треснувшему мутному окну, забитому разбитом уголке старой тряпкой. Отсюда действительно был виден дворец, залитый огнями.

- Мама часто после работы стояла вот тут, - произнес Патрик. – И смотрела на дворец.

- Кем была твоя мама? – спросил генерал, когда я осторожно отошла от окна.

- Прачкой! Она стирала одежду за деньги! – вздохнул Патрик. - И чинила одежду! Знаете, у бедняков одежда быстро рвется! Тем и жили! Но я ей помогал! Знаете, как я здоровски умею пришивать пуговицы! Ни за что не оторвешь! Мама всегда говорила, что нужно просто потерпеть! И что папа вернется и найдет нас! А вот здесь у нас с мамой был тайник!

Патрик присел, сгребая старой тряпье. Доска приподнялась, а Патрик достал конверт.

- Это мама хранила. Она говорила, что если с ней что-то случится, то она скажет, куда идти с этим письмом. Только здесь все мокро… И буквы стерлись… И я не смог прочитать ничего… Может, вы попробуете!

Он отдал письмо мне, а я видела размытые кляксы вместо строк. Открыв влажное письмо, я поняла, что там ничего не осталось.

- Она ничего не успела сказать! – заметил Патрик. – Когда я пришел, она уже не дышала… А в руках у нее была брошка, которую могильщик забрал в качестве оплаты… Красивая брошка с крыльями…

- Не в виде дракона? – спросил внезапно генерал. – Твою маму звали Ийя Эльштейн?

- Нет, - произнес Патрик. – Маму звали Мия, а беднякам фамилия не полагается!

Генерал развернулся в мою сторону.

- Моя дорогая. Мы можем съездить с вами в еще одно место. И вы мне скажете, оно это или не оно? – спросил генерал, пока Патрик осматривал свой бывший дом и вздыхал.

- Ребенок очень расстроился. Я против того, чтобы так издеваться над детьми! – произнесла я, видя, как Патрик украдкой, вытирает глаза.

- Верь мне, - произнес генерал, протягивая руку. Я посмотрела на его руку, прижимая свою к груди, словно не решаюсь на что-то, о чем потом могу пожалеть. – Или ты во мне сомневаешься?

Королевская семья уже дала мне достаточно поводов для сомнений! Особенно, когда дело касалось ремонта приюта! Но в случае с генералом я не была бы так категорична… Было в нем что-то, что внушало доверие. Хоть он и тоже принц.

- Хорошо, - выдохнула я, положив руку поверх его руки и на секунду задержавшись взглядом на его волевом лице.

Мы вернулись в карету. Патрик с надеждой смотрел на генерала. Изредка он вспоминал какие-то эпизоды жизни с мамой. О том, как они однажды купили цветов и украсили свой чердак. О том, как мама раздобыла кусок ткани, и они вместе думали, что с ним сделать. Мама хотела пошить костюм Патрику. А он настаивал на платье для мамы. Но в итоге пошили шторы, которые они обменяли в голодную зиму на вязанку дров.