Доверять тот мне не спешил, продолжая, пусть и не так жестко, удерживать катану в оставшейся руке. Опускать ее, чтобы посмотреть содержимое конверта, он не торопился. Как не торопился что-либо отвечать на прозвучавшее предложение.

— Ну, так что скажешь? — Вот так стоять можно было очень долго, а у меня и так полнейший цейтнот.

— Скажу, что раньше ты мне нравился гораздо больше. — Подцепив конверт плоскостью клинка, заявил собеседник. И, оторвав тот от пола, от чего кончик катаны оказался, буквально, в нескольких десятков сантиметров от моей грудной клетки, принялся с интересом рассматривать свою находку.

И от меня не укрылось, как едва заметно дернулось его левое плечо.

Старые привычки сложно побороть — это я и по себе знаю, — а уж отучиться полагаться на две руки, когда их осталось на одну меньше, и того сложнее. В этом Монго точно не позавидуешь.

— А еще, — продолжил наемник, — что во всем этом есть какой-то подвох.

И вновь сфокусировал взгляд на моем лице.

— Не больший, чем был в твоем стремление убить Рузуки. — Возвращаю любезность.

В ответ лицо убийцы прорезает косая улыбка, что, на мгновение, вновь делает его тем самым полубезумцем, который предстал передо мной в самую первую встречу.

— Эх, бро. — Монго изобразил что-то вроде смущения. — Ну, ты же знаешь, у каждого есть свои скелеты в шкафу.

«Так. Хватит».

— Цель — мужчина пятидесяти семи лет. Внешние данные, социальный статус, текущее местоположение, ранг силы — все есть в этом конверте. От тебя нужно лишь согласие.

— Он имеет какое-то отношение к благородным? — Уточняет собеседник, одновременно с этим чуть качнув клинком, будто пытаясь определить ответ по весу конверта.

— Сам он — из потомственных слуг Андо. В данный момент, господина у него нет, но могут иметься разные знакомства, как в случае с Рузуки.

— Почему ты хочешь, чтобы этим занялся именно я?

— Потому что знаю, что ты его не упустишь. — Следует абсолютно искренний отклик. — И да. Важный момент: он нужен мне живым. Что до целостности, то тут полностью на твое усмотрение.

После чего наступает тишина. И на этот раз я не стал торопить собеседника.

— Платой выступает моя рука? — Через минуту задает он еще один вопрос.

— Верно. — Киваю в ответ. — Но если не станешь устраивать шоу с недельным выжиданием, то добавлю к этому и сумму с пятью нулями.

— Я и так не стану. — Вновь ухмыляется парень.

— Мне расценивать это в качестве согласия? — Произношу ритуальную фразу, несущую не доступный собеседнику подтекст.

Дело в том, что конверт, удерживаемый наемником на весу, существует только для него самого. Отсюда и все эти взвешивания и приглядывания — задатки интуита явно подсказывают ему, что что-то здесь не так.

Но кроме задатков нужно кое-что еще. Опыт, например.

С другой стороны, будь у него этот опыт, то Поле Мистерии мне и не понадобилось бы.

— Да. — Соглашается наемник, чем, неосознанно, самую малость приоткрывает путь к своему разуму.

А дальше происходит сразу несколько событий.

Конверт распадается на сотни невесомых, светящихся золотом нитей, чем привлекает внимание Монго — резко исчезнувший груз он почувствовал раньше, чем успел перевести на него взгляд. И, прежде чем эти нити успевают добраться до его головы, собеседник делает молниеносный прямой выпад.

С такого расстояния, да еще с и так направленным в мою сторону клинком, много усилий ему не потребовалось.

Катана входит в грудь по самую рукоять, проклюнувшись металлическим крылом из левой лопатки.

И, прежде чем Монго падает на пол, скрученный жесточайшей головной болью, он успевает встретиться глазами с равнодушным взглядом пронзенной им иллюзии. А через секунду поверх отключившегося убийцы падает и его излюбленное оружие, более ничем не удерживаемое в воздухе.

Я же, сделав несколько шагов к внешней стене, почти целиком состоящей из огромных ростовых стекол — прозрачных с моей стороны и затемненных со стороны улицы, — принялся ждать.

Сильно менять алгоритм атаки я не стал, только отключив некоторые блоки, что, по первоначальному замыслу, позволили бы мне начать перестройку личности Монго… не за один присест, разумеется, но во вполне проглядываемые сроки. Так что несколько минут у меня теперь есть.

Несколько минут, наполненных далеко не беззаботными мыслями.