Со стороны это выглядело, как сфера белого света, что Изуми удерживала в сложенных лодочкой ладонях. Это маленькое солнце испускало сотни невидимых простым людям лучей. И данные лучи, не замечая преград в виде стен зданий, крон деревьев или живых существ, натыкаясь на комья тьмы, заставляли те сгорать в зеленом пламени.

К сожалению, не мгновенно. И недостаток опыта выливался в то тут, то там прорвавшемся сгустке тьмы, впившемся в новую жертву.

Ее сил оказалось слишком мало, чтобы закрыть от взора смерти всех, и каждая ошибка стоила чьей-то жизни!

Раненые и убитые были повсюду. Даже в том отряде, что прикрывал их домик, не обошлось без жертв. Комья, падающие с почерневших небес, игнорировали только ее саму и оставленных Себастьяном созданий, само нахождение рядом с которыми требовало крепости духа.

Так что с первых же секунд план сражения, если тот и существовал, оказался полностью разрушен. Бои пошли везде.

И самое ужасное заключалось в том, что врагами становились собственные товарищи по оружию. С той стороны пришел только один человек, все внимание которого оказалось занято Себастьяном и подключившимся ближе к концу главе рода.

Они победили. И не в малой степени из-за того, что что-то нарушило течение той техники, призывавшей все новых и новых захватчиков. Иначе все могло выйти по-другому. Долго бы она их сдерживать не смогла…

Позднее, когда к Акаяши явилась эта женщина, в пару секунд добившая остатки врагов и даже успевшая попасть под дружественный огонь, она поняла, что слишком несправедлива сама к себе. Для этого достаточно было посетить другой род, где некому оказалось сдерживать захватчиков…

Все верно. Изуми здесь уже второй раз. И если в первый не особо что-то рассмотрела, кроме гораздо более явного ощущения смерти и страданий, то теперь к этому добавилось и знание потерь.

Девяносто три человека — такова оказалась разница.

Но в тот момент, когда волна мрака ударила от поверженного врага, она этого еще не знала. И в себя ее заставили прийти две вещи: понимание того, что все кончено, и того, что людям все еще нужна ее помощь.

И, прежде всего, Себастьяну, для которого одна битва обернулась другой.

Та тьма, что набросилась на него, была очень опасной. Она, буквально, въедалась в плоть, заставляя ту гнить живьем.

Если бы не собственная регенерация мужчины, то он бы не дожил даже до того момента, когда девушка успела к нему приблизиться.

Из тех, кто на момент посмертной атаки врага оказался ближе пары сотен метров от эпицентра, не выжил больше никто.

А Себастьян стоял в упор.

И, тем не менее, регенерация истощала того гораздо быстрее, чем изживала вцепившуюся смерть. Лицо мужчины буквально на глазах превращалось в обтянутый сухой кожей череп, а ореол мрака все еще не желал гаснуть.

Вмешательство Изуми стало решающим.

В себя же ее заставил прийти какой-то слишком веселый — для всего, что тут произошло, — женский голос:

— А вы тут времени зря не теряете. — Заявила его обладательница, совершенно незаметно подобравшись сзади.

Чем заставила целительницу вздрогнуть и инстинктивно обернуться.

Вовсе не из-за того, что она не ожидала гостей, а от жуткого контраста того, что именно за гость это был.

Молодая девушка с нетипичным золотым окрасом волос, невысокая, спортивного телосложения — в той не оказалось ничего, что стоило бы подобной реакции… Если бы не ощущение холодной тяжести веков, что довлело над ней. Чувство присутствия того, кто многократно пережил собственную смерть.

Что-то подобное шло и от Себастьяна, но слабее, гораздо слабее.

— Спокойнее, девочка. — Голос существа стал настоящим. Тем, который и должен быть у подобного монстра: холодным и выдержанным. — Я не твой враг.

И только в этот момент Изуми поняла, что вцепилась в книгу, как в спасательный круг, а над ее страницами вспыхивают и гаснут десятки образов того, чем можно было бы атаковать новую цель.

Так она познакомилась с Луизой.

Чтобы вместе с ней отправиться за братом. Ведь по той нити, что связала их, Изуми чувствовала опасность и для его жизни.

Не ошиблась.

А дальше было уже ее поле боя. Она не видела ран, переломов, отсутствующих конечностей и разорванных внутренних органов.

Все это ей заменял образ врага, которого следовало одолеть. У него были десятки разных лиц. Лица взрослых и молодых, мужчин и женщин… ее противник стоял за всеми ними.

За вчерашний день девушка спасла многих воинов и слуг Акаяши. Но больше ни с кем так не выкладывалась, как со своим братом.