Впрочем, разъяснять ничего союзнице не стал. И не столько из-за опасения остаться с нынешней Кристиной один на один или нехватки времени (которого на общение по Связи, к слову, почти не тратится), сколько из-за общих последствий неправильного решения.

Изначально, от меня архонт хотела лишь пропуск в голову своей знакомой и поиск связующей нити. Все остальное пошло довеском. Кто знает, легко заполучив желаемое, не сочтет ли она лучшим выбором отправиться дальше в одиночку?

И вроде бы, поводов к таким подозрениям она не давала, но я все еще очень плохо понимаю, чего от нее можно ждать. Тем более в деле, что однозначно интерпретируется в качестве личного.

«Сейчас». — Предупреждаю девушку, в то время, как внутренний мир Кристины знатно тряхнуло.

На краткий миг черно-серые тучи расступились, открыв взору выжигающее их зеленое солнце, а сам парк заиграл яркими красками изумрудных тонов.

Я впервые использовал заемную мощь архонта в таком ключе, и, честно говоря, был удивлен, с какой легкостью чужой внутренний мир прогнулся под ней. Да будь у меня такая цель, и паразита выжгло бы напрочь (вместе с Кристиной, правда), ведь подобная мощь удивила не только меня — хоть отчасти к такому готового, — но и врага, что первые самые важные мгновения даже не пытался сопротивляться.

После, тот очнулся, втянув в себя связующую с Лордом нить, и вступил в прямое противостояние. Потустороннего цвета солнце вновь скрылось из вида, а торчащие то тут, то там шипы стали словно впитывать в себя разгулявшуюся зелень.

Однако в данный момент это являлось лишь ширмой. Мне не нужна была смерть твари, лишь потеря полноценного контроля. И именно этого я добился.

Что внешне выразилось в том, что стоящего неподалеку от фонтана врага разделило на две неравноценные части, которые оторвало друг от друга и откинуло на несколько метров в противоположные стороны.

«Бей». — Коротко приказал я, с трудом удерживая паразита именно в таком переходном состояние.

Его власть над этим местом оставалась все еще гораздо более плотной, чем у меня. И долго компенсировать разницу только голой мощью не вышло бы.

Луиза не заставила себя ждать, выбрав мишенью именно негативную часть воплощения сознания твари. Сорвавшись с места так, что остаточный фантом еще какое-то время недвижно стоял недалеко от меня, архонт схватила жертву и вместе с той переместилась куда-то далеко вперед и вверх.

Где почти тут же вспухла золотисто-черная огненная сфера, ударившая в стороны волной затвердевшего воздуха.

«Не дай ей вернуться». — Еще успеваю отправить последнюю мысль, прежде чем паразит очухался.

А вот дальше произошло то, чего от врага, признаться честно, не ожидал.

Он перенес всю эту площадь со стоящим в центре фонтаном на отдельный слой. И такое невозможно было провернуть экспромтом, а, значит, ловушка оказалась подготовлена заранее.

Я тут же попытался рвануть обратно, но нарвался на разделившую новообразованные слои стену.

Стену, гораздо более прочную, чем даже та, что огораживала разум бывшего мастера!

Момент ослабления Связи Луиза ощутила вполне отчетливо. Ее предвидение опасности, к которому девушка уже начала понемногу привыкать, словно потеряло четкость, отчего она едва не пропустила ответную атаку врага.

Нет, Нырок (как почему-то называл эту технику Химура) не перестал работать, но ориентироваться по нему стало значительно сложнее.

«Парень, ты там как?» — Сочла разумным задать этот вопрос Луиза, чуть разорвав дистанцию с паразитом, но продолжая за тем внимательно наблюдать.

Знания союзника не прошли мимо, и теперь она понимала гораздо больше в правилах работы внутреннего мира. Притом, что это понимание базировалось не только на голых знаниях Киоу, но и подтверждалось собственным опытом.

И если «Кристина» попытается от нее сбежать, то подготовку к этому девушка заметит раньше, чем могла бы только своими прежними чувствами.

Ответа от юного Химуры не последовало.

— Что-то случилось, архонт? — Поинтересовалось существо, не ставшее ни продолжать полностью безнадежный для себя бой, ни пытаться объединиться с оставленной вдалеке частью. — Ты, словно, стала неуверенней двигаться.

И эта ложная забота так и взывала к тому, чтобы затолкать ее обратно врагу в пасть.

Правда, рта у того теперь не было вовсе, а звуки все столь же мерзкого голоса возникали словно сами собой.