— Оу, — смущённо почесал он бороду здоровой лапищей. — Постой, а что ты вообще тут делаешь?

— Он со мной, — сказала Лизи, — мы вместе с ним учились. У него есть крайне важные новости, и мне обязательно нужно попасть к отцу. Ты тоже должен обязательно это услышать Дядя Джон. Но как обычно, — она в раздражении глянула на стоящего в дверях мага, — меня не пускают.

— Севэро? — Спросил де Готье.

— Приказ короля — никого не пускать. — Лаконично ответил тот.

— Дядя Джон, помогите мне, — попросила она состроив глазки. — Это правда крайне важно.

— Ну хорошо. — Пропыхтел тот недовольный, что им манипулируют, но отказать не смог.

Видно указ никого не пускать на него не распространялся. Де Готье свободно прошел мимо Севэро и скрылся за массивными дверями. Его не было несколько минут, и когда двери вновь открылись де Готье прогудел своим низким, словно пение виолончели голосом.

— Десять минут.

Зал бы большой, с куполообразной крышей, создавая прекрасную слышимость. Они сидели за длинным овальным столом и о чем-то тихо переговаривались. Пока Лизи пошла к своему отцу я ждал неподалеку от входа, под надзором пары рыцарей и Севэра, который глаз с меня не спускал. Наконец выслушав ее он откинулся на кресле и отставил свой кубок, и поманил меня рукой и позвал.

— Подойди парень.

Войдя, я кожей чувствовал на себе внимательные взгляды всех находящихся в этом зале. Восемь человек сидело и внимательно меня рассматривало, словно я был неведомой зверушкой, невесть как тут оказавшейся. Я остановился неподалеку от стола и опустился на одно колено, склонив голову и приложив одну руку к сердцу.

— Ваше Величество!

Сам Дайон Моретти был мужчина уже в возрасте, его темно-каштановой шевелюре проглядывала седина, виски же были совершенно белыми. Усы и аккуратная бородка, тоже скорее седые, нежели каштановые, они нависали над красиво очерченными, почти женскими губами. На шее мерцало золото тяжелой цепи, и золотые искорки в умных глазах казались его отражением. Он вперил в меня вопрошающий взгляд, в котором сверкала сталь. Возможно, он хотел убедиться, что я понимаю, какую честь мне оказывают.

— Поднимись же, Дарий. Моя дражайшая дочка сказала, что у тебя есть для нас крайне важные новости? — Спросил он с улыбкой. На его реплику многие рассмеялись, беря кубки и продолжая меня рассматривать.

Под этими смешками я чувствовал себя не в своей тарелке. Кошкой с очень длинным хвостом, что забралась в комнату, полную кресел-качалок. Но именно ради этого я тут был. Так что помня, что тут сидят те, кто легко может мне снести голову лишь за одно не так сказанное слово. И засунув свой норов в самый дальний угол. Снова рассказал им все то, что рассказывал часом ранее Элизабет, с единственным отличием, я ничего не сказал, что тут неподалеку сидит вампир. Я кожей чувствовал, что им знать про это не стоит. Сам Дайон и окружающие высокие господа смотрели на меня по разному. Кто-то внимательным ястребом вслушивался в каждое слово. Кому то было просто плевать, он увлеченно брызгая жиром жрал запеченного цыпленка, так что за ушами трещало. Кто-то откровенно насмехался над деревенщиной, пришедшей постращать высоких господ старыми страшилками. А вот про происшествия на границе королевств внимательно слушали уже почти все. Про разрушенный некромантом город и полчища поднятых мертвецов. Про собирающиеся войска на границе и тысячные банды наемников. С какой бы они иронией на меня не смотрели, то что я им говорил, было через чур серьезно и они не могли просто пропускать такое мимо ушей. Иначе они не были бы теми, кем сейчас являются.

— Ну, как думаешь, как все прошло?

— Откуда мне знать? — Искренне удивился я. — Это твой отец, а не мой. Но хоть кто-то меня там выслушал, не зря есть поговорка: предупрежден, значит вооружен. А как они уже распорядятся этой информацией, уж извини, не моя проблема.

— Да, ты прав, — сказала Лизи, задумавшись и приложив кулачек к подбородку, — нужно будет поговорить еще с бабушкой. Она точно меня послушает. Но она вернётся только через три дня.

Она опустила кулачек, оправила свое платье и взглянула на меня.

— Дарий, у меня к тебе будет просьба. Мне очень нужно, чтобы ты пришел на бал-маскарад, и Марику обязательно возьми с собой. Нужно будет поговорить с королевой-матерью.

Я глянул на ее искоса, и потер переносицу, успокаиваясь. Какой еще бал-маскарад? О чем она вообще говорит.

— Элизабет, — терпеливо напомнил я ей, — Алисия в застенках ордена, на нас вот-вот нападет голодный легион. А ты мне про балы говоришь? К тому же ты знаешь, кто я, и как отношусь к подобного рода мероприятиям.