Но как бы то не было, Франко успокоил своих людей, а за ними и отряд ордена встал в сторонке, кидая на друг друга злобные взгляды. И после того, как все сделали вид, что успокоились. Кардинал начал задавать вопросы, а послушник писарь их тщательно записывал. Начал он осторожно, издалека, кто и что. Потихоньку подходя непосредственно к важным вещам. Задавая вопросы, про которые, к моему сожалению, я даже не подумал. Спрашивал про кланы и их численность, кто пойдет и откуда именно, про старейшин, как зовут и как выглядят, какие слабые и сильные стороны. Все, что могло хоть как-то помочь в грядущем противостоянии. Про загадочный Дом Крови было известно всем. Но он был как бы далеко, к тому же до этого высококровки предпочитали сидеть в тени и почти тысячу лет не вылезали из своих далеких и запретных владений открыто. Так что до них никому не было дел. То сейчас, набравшись сил кровавый владыка заявил о своем намерении править, мало того, он решил восстановить империю, а для этого требовалось разрушить все остальные. Да, это займет некоторое время, но что такое десять-пятнадцать лет, для того, кто может жить вечно.

Кроме того, как выяснилось, кардинал уже знал он нападении мастера Эрвига на город, и о том, что я там был. Прибывший отряд ордена сначала недоумевал, что за брат там бегал по корчащемуся в агонии чужой ненависти городку, размахивая знаком солнца вытаскивал из огня женщин и вырывал из лап мертвых детей. А потом лечил всех, кому требовалась помощь. А когда выяснили, кто себя выдавал за служителя Всевидящего, очень удивились. Они очень тщательно допросили всех, кто был со мной рядом и кого я лечил. И теперь кардинал и так и сяк из меня тянул клещами. Что за плетение я там использовал. Что заживляло самые сложные, смертельные раны. Потому что самым близким и похожим было Великое Исцеление. Плетение восьмого круга. Требовавшее долгого плетения, огромных вливаний сил и знаний в магии. И ни он, ни его маги-телохранители стоящие рядом, не могли уразуметь. Как именно недоучке-подмастерью с третьим кругом и противоположной силой такое удалось. Да к тому же еще пять раз подряд.

Это был долгий, детальный допрос. Но как бы то не было, я знал, что это все необходимо, и наш рассказ поможет сохранить многое. Орден Искупления, в отличии от костеродных, единая организация с единым центром принятия решений. Оказалось, сам Понтифик уже знает мое имя. И как знает, что я сбежал от ордена, и никого не убил, хотя мог. А может повлияло то, что еретик-недоучка, беглый преступник. Первым делом приехав в столицу, начал стучаться во все двери и орать о грядущей опасности. Так что пока все не проясниться, они решили не делать поспешных решений и рубить с плеча. А может решили, что пользы я пока больше приношу, чем вреда. Так что уходя кардинал устно мне сказал: что если я не буду творить злого умысла. То и у ордена не будет ко мне вопросов. Как ко мне, так и к выданной мне лицензии.

Серая хмарь забила весь небосвод. Погода хмурилась, и сегодня к вечеру явно собирался пойти дождь. И настроение у меня было такое же, как погода — мерзкое. Я не хотел никуда выходить в принципе, а уж тем более тащиться на этот гребанный бал-маскарад. Наверное подспудное чувство все-таки меня предупреждало, что там по любому что-то должно произойти.

Мне было там не место, и я не был нужен в это змеином гнезде, где правит показное лицемерие. Но у меня было несколько веских причин: во первых, я обещал Лизи, что встречусь с ее бабушкой, королевой-матерью. К тому же Марика собралась туда идти в любом случае. Пропускать королевский бал девушка из захолустья не хотела ни под каким предлогом, а отпускать ее одну не стоило. К тому же Алисия собралась тоже, как она сказала:

— Я просто обязана посмотреть на рожу этого наглого урода — королевского лекаря, когда он увидит мое новое лицо. И поймет, что он все упустил.

К тому же была еще одна личная причина — там точно будет жених предстоящей свадьбы — Франческо де Гротто. Именно его имя мне назвал Наместник с условием: что в уплату за трактат Кхаштры он должен умереть, а на его теле должны найти белые розы. Как мне отправить принца на ту сторону, я даже представить не мог. Но как минимум, я посмотрю, что он из себя представляет и кто его охраняет.

Эти три дня пролетели совершенно незаметно. Слившись просто в одно мгновение. После разговора с кардиналом, я попросил Франко отвезти меня к Алисии домой. Она действительно была уже дома. И главное — она была в порядке. Увидев меня она улыбнулась, и эта улыбка была подобна лучу солнечного света на морских скалах после летнего дождя. Я этим же вечером убрал ожог и вернул ей ее красоту, заодно подправив что мог. Но как бы я не хотел, я был не в силах вернуть ей глаз, кожеплетение позволяло работать только с тем, что есть. А вот восстанавливать утраченное оно уже не могло. Так что когда уезжал от донны Милвены, я заказал у нее создание артефакта. Я взял свой самый большой алмаз, размером с яйцо. Попросив обработать его и вложить самый лучший личный щит. Так что у нее теперь вместо глаза был артефакт из цельного алмаза.