Юрка погладил ладонью впалый живот. Пожаловался:

— Мне нельзя голодать. Меня и так мало.

— Не помрешь.

Колька отошел от окна, уселся у стены.

— У меня сухарь остался, — предложил Тоха, — хочешь?

Юрка дернулся, но стушевался и передумал.

— Нет, спасибо. Я лучше подожду. Лучше со всеми.

— Как знаешь.

Дождь закончился через час. Через два мы продолжили путь.

* * *

Из поселка вела одна единственная грунтовая дорога. Сейчас, по прошествии долгих лет, она пришла в полнейшую негодность — оплыла, разрушилась, покрылась кустарником и травой. Очертания ее еще легко угадывались под зеленой порослью, но все говорило о том, что это ненадолго.

Юрка озирался вокруг, восхищался как ребенок:

— А все-таки удачно мы вышли, правда Миш?

Я кивал и думал, что никак не могу разуметь, какой же он на самом деле, этот друг детства. Положительный он герой или совсем наоборот. Настроение у парня менялось словно флюгер, не оставляя мне шансов определиться окончательно.

С Колькой была та же история. Шутит он, нарочно наводит страху или действительно верит во всю свою шаманскую белиберду? Какая цель всей этой байки с хозяином? Вопросы, одни вопросы.

Я незаметно для себя вздохнул. Из всей троицы один только Антон казался мне сугубо положительным персонажем. Умным. Сильным. Рассудительным. Все это делало его и самым подозрительным.

Мысль моя незаметно улетела к тем, кто остался в лагере, кто ждет от нас вестей. Как они там: девчонки, Эдик? Куда подевался неизвестный мне Генка Белов? Жив он или совсем наоборот? Разум твердил, что вряд ли жив. Зиночкины слезы требовали иного развития событий.

Я снова вздохнул. Как же все сложно на этом свете. Как тяжко не понимать, что происходит, не знать ничего. Сколько я тут? Неделю? Я нахмурил лоб, посчитал прошедшие ночи и понял, что всего четыре дня. Четыре! Сегодня с утра пошел пятый. Вздох опять вырвался из моей груди.

— Ты чего это распыхтелся? — Юрка дружески пихнул меня в бок.

Настроение у него было прекрасным. Близость цивилизации сделала парня счастливым. Мое же настроение стремилось к нулю.

— Отстань, — огрызнулся я.

— Чего это сразу отстань? — Его невозможно было сбить с мажорного состояния. — Смотри. Небо голубое! Солнце светит! Птички поют…

На этом месте он запнулся, быстро глянул на тайгу. Кукушка молчала. Юрка вновь воспрянул духом и продолжил перечисление:

— Комаров почти нет. Лето. День. Не жизнь, а песня!

На этом месте Санжай залихватски кхекнул, подмигнул мне и заорал совсем немелодично:

Ой, мороз, мороз,

Не морозь меня,

Не морозь меня, моего коня.

— Да ну тебя.

Юрка обиделся и замолк. Правда, ненадолго. Скоро они выводили на два голоса:

Я вернусь домой на закате дня.

Обниму жену, напою коня.

Обниму жену, напою коня.

— Совсем уже, — я постучал пальцем по лбу.

— Пусть бесятся, — сказал Тоха. — Им надо сбросить напряжение.

Добесились. Может быть, мы действительно прогневали высшие силы? Не знаю. Я уже ничего не понимал. Только вот забрезжил луч надежды, только появился шанс выбраться из этой проклятущей тайги, и вновь…

Дорога привела нас в никуда. В болото. В трясину. Уперлась в топь и приказала долго жить. Перед нами расстилалась зеленая жижа. Кое-где рваными оконцами блестела вода. В ней отражалось синее небо с белыми кляксами облаков. Метрах в двадцати островком торчали чахлые елки с черными лишайными верхушками. Остро пахло ряской и тухлецой.

Утренний дождь щедро плеснул сюда воды, разбавил, довел до абсолюта, утопил последние кочки.

— Не понял? — голос Юрки стал до жути обиженным. — А идти-то куда?

Все почему-то уставились на Тоху, как на самого взрослого, как на самого умного, как на самого опытного.

— Не знаю, — сказал тот. — Я уже ничего не знаю. Здесь должна быть дорога.

— Но ее нет.

Колька подковырнул мыском камешек, запульнул его в грязь. Нечаянный снаряд канул без следа. Исчез.

У меня мелькнула мысль, которая мне совсем не понравилась. И я спросил:

— А в тайге только один заброшенный рудник?

Санжай покачал головой:

— Нет, конечно, — потом вдруг сообразил, — ты думаешь, мы не туда вышли?

Думал. Именно об этом я и думал. А какое еще может быть объяснение? И мысль мою было совсем нетрудно проверить.

— Мы недавно прошли указатель, — сказал я.

Это было не совсем точно. На пути нам попались ржавые столбы, на которых когда-то висел указатель. Было это на выходе из поселка.