Кстати, Мари, похоже, что умолчала кое о какой детали, а именно – о том, что фактически уже не первый месяц исполняет обязанности Командующей НЕРВ-Австралия. Во всяком случае, на всяких распорядительных документах стоят в основном её подписи. При этом чудаковатая и забавная начальница научного отдела отправила пятерых под трибунал с пометкой «самое адекватное наказание – смертная казнь», а почти сотню человек сбагрила в действующую армию, которая вела непрекращающуюся партизанскую войну в Папуа. Опять-таки с резолюцией «направить в подразделения непосредственного контакта», что с учётом небольших, но стабильных потерь австралийцев вполне можно было считать за отстроченные смертные приговоры.

За что же карала Мари? Да всё за то же. Драки, попытки саботажа, умышленное причинение вреда важному оборудованию, шпионаж и… ничего себе! «Организация религиозного культа экстремистского характера»? Сильно!..

С непривычки нудное изучение документов и отчётности меня как-то ни на шутку захватило, так что когда я начал активно зевать, на часах оказалось уже два с лишним часа ночи.

Положил на стоящий рядом с кроватью столик выданный мне старенький ноутбук, а стопку документов просто сгрузил на пол обратно к прочей макулатуре. Смотреть её – не пересмотреть… Дня на три ещё делов. Правда, вот как завтра выбираться из кубрика-то? Выделенная мне для проживания комнатка оказалась на удивление небольшой, а принесённая для изучения гора документов – большой, так что пришлось заставить ими весь пол. Как пить дать завтра проснусь, встану с кровать и за что-нибудь запнусь…

Вытянулся на жестковатой кровати, но одеялом, пусть даже и тонким, укрываться не стал – жарко. Большая часть помещений под землёй, вентиляция и кондиционер надрывно жужжат, но справляются еле-еле…

Немного отпихнул кровать от стенки и положил через образовавшуюся широкую щель на пол свой пистолет. Если что, там, пожалуй, будет легче его достать… Щёлкнул выключателем света у изголовья, оставив лишь тусклое дежурное освещение. Повернулся на бок, сграбастал тонкое одеяло и почти моментально задремал…

И точно так же моментально проснулся, ощутив, что прямо за моей спиной кто-то есть. Причём не где-то в комнате, а прямо на кровати.

Сразу же напрягся, но не подал виду, что проснулся. Как бы невзначай свесил руку с кровати, нащупывая пальцами пластик рукояти пистолета…

- Я просто полежу тут немного, - сказала Аска.

- Ну и что ты творишь? – произнёс я, не поворачиваясь к ней и не торопясь убирать руку от «глока».

- А ты как думаешь?

- Ты напилась, что ли, на радостях?

- Нет, - хихикнула Лэнгли. - От горя, что не отведала ужина Мисато.

Хм. Проверку она вроде как прошла… Но так ли эффективны наши детские фокусы против ментального заражения? Что-то всё равно мне кажется неправильным…

- Скажи, Синдзи, тебя снятся кошмары? – неожиданно спросила девушка.

- Всем снятся кошмары.

- Не хочешь отвечать?

- А ты бы ответила? – парировал я.

- Мне снятся кошмары, - сказала Аска. – Пока я не приехала в Японию, они снились мне постоянно. Потом... Несколько месяцев покоя. Сегодня кошмары вернулись.

Лэнгли уткнулась головой мне в спину.

- Твой кошмар, Синдзи? Твой главный кошмар.

Мой кошмар? Самый главный кошмар? В прошлой жизни это была потеря близких и страх остаться в полном одиночестве. Даже по сравнению с, гм, пережитой смертью – внушает ужас.

А в этом мире? Уж явно не Ангелы и не террористы – к такому, оказывается, привыкаешь, довольно быстро… Но была одна вещь, что действительно могла бы зваться кошмаром.

- Мне три или четыре года, - говорю я. – Я в испытательном центре НЕРВ. Юй Икари – моя мать – погибает на моих глазах в кабине Ноль-первого.

- Мне три или четыре года, - эхом откликается Аска. – Я в больнице НЕРВ. Киоко Сорью – моя мать – мертва.

Девушка вцепилась в мою руку и с силой сжала её.

- Мы похожи, - прошептала Лэнгли.

- Мы похожи, - сказал я. – Но… всё-таки отличаемся.

- Например?

- Почему ты пилотируешь Еву?

- Потому что я могу это делать и делаю это лучше вс… Делаю это хорошо.

- Это не всё.

- Это всё, – возразила Аска.

- Разве? А что насчёт силы? Разве тебе не нравится то ощущение силы, что даёт тебе Ева?

- Я достаточно сильна и без Евы. Я пилотирую Ноль-второго, потому что могу и хочу это делать. Ева – это моя свобода, если ты всё-таки хочешь услышать что-то ещё. Но я не кончаюсь на Ноль-втором – мне просто нравится, что с помощью него я защищаю мир… и даже такого дурака, как ты. Да, ты! Почему ты сам пилотируешь Еву? Я знаю, что Пай-девочка делает это, потому что помешана на долге. Пафоса хватает и в тебе, но есть же что-то ещё?

- С чего ты решила? – хмыкнул я.