Речь товарища Сталина с особым воодушевлением была воспринята трудящимися в городе Лабытнанги. Морозец стоял умеренный, всего-навсего тридцать два градуса, поэтому даже занятия в школе второго числа решили не отменять. И уж конечно, никто не собирался отменять работу. В городе (а поселок стал городом летом прошлого года) основной работой сейчас было строительство огромного моста через Обь. Причем не столько через саму Обь, сколько через окружающие ее болота. И через болота большая часть моста — почти пять километров — было уже почти выстроено. Но именно что «почти»: сорок две опоры взметнулись в небо (последняя, у реки взметнулась аж на тридцать четыре метра), а теперь — пока по болотам можно было хоть как-то передвигаться с тяжелой техникой — предстояло на эти опоры поднять стальные пролеты. Отдельные инженеры уже наизусть выучили отдельные слова в адрес тех проектантов, которые придумали такой способ строительства, но в принципе все было не так печально, как они друг другу рассказывали после «активного отдыха»: хотя официально в городе спиртное вообще не продавалось, но у проводников пассажирских вагонов или даже у машинистов всегда можно было поживиться «живительной влагой». Причем — строго по госцене: за спекуляцию кто угодно сразу переходил в разряд спецконтингента, которому еще предстояло дотянуть дорогу до Норильска. Руководство стройки никак не могло понять, что же заставляет железнодорожников таскать в город спиртное, но ведь существует обычная «рабочая солидарность», причем здесь, на Севере, особенно заметная…

А сама работа была обычной работой. Все же проектанты головой думать умели, и намороженные за два с лишним месяца двухметровый слой льда спокойно выдерживал огромный вес многоколесных транспортеров. Чтобы в этом убедиться, еще в середине декабря был поднят самый последний пролет, который на транспортерах протащили по всей трассе, и всё прошло нормально. Правда отдельные товарищи теперь говорили, что после установки оставшихся последний пролет еще и сдвигать придется — но это они говорили, как выразился начальник стройки, «от недостатка спиртного в организме». Но когда спиртного в организме наблюдается определенный недостаток, группы этих организмов, под руководством, естественно, Коммунистической партии, без особой спешки ставят на место по два пролета в сутки. И к началу февраля здесь будет уже делать нечего. Совсем нечего, поэтому почти весь персонал стройки отправится отдыхать, и не куда-нибудь, а к Эгейскому морю — и именно это и обуславливало столь внимательное отношение рабочих к словам вождя. Ведь действительно, жить станет веселей. На месяц, причем вместе с семьей (поэтому и каникулы зимние в городе были перенесены на февраль), а потом снова работа навалится. А когда следующей зимой мост будет достроен, то отдохнуть уже получится все лето.

И, вслушиваясь в слова товарища Сталина, ни один человек в Лабытнанги (как и вообще где угодно на территории СССР), на задумывался о том, сколько сил некоторые люди прилагали к тому, чтобы жить становилось лучше всем. Ну, не совсем всем, но большинству советских людей. Подавляющему большинству…

Вальтер Эрнст Пауль сидел довольный: ему удалось «протолкнуть» через ЦК предложение русской девушки. На совместном заседании ЦК и Совмина всего два человека проголосовали «против» и трое воздержались, но большинство, причем большинство подавляющее идею бурно поддержали. Очень тщательно просчитанную идею, и с Нового года любая молода семья (а молодой было принято считать любую семью, созданную после войны) имела право на получение отдельной квартиры, причем квартиры минимум трехкомнатной. На покупку квартиры, в кредит, погашаемый в течение двадцати лет, причем беспроцентный.

Вот только если у пары рождался (или уже родился) ребенок, то двадцать процентов кредита (и не оставшейся суммы, а полной) сразу «списывалось», второй ребенок добавлял к списанию еще тридцать процентов. А третий — списывалась вся оставшаяся сумма. Еще в ходе обсуждения по предложению Эриха Эрнста Пауля в закон было включено положение о том, что четвертый ребенок в семье увеличивал число комнат в собственной квартире до пяти (молодая семья имела право на приобретение квартиры не более трех комнат) и получала в подарок большой автомобиль, а с пятым все расходы на содержание детей уже компенсировались государством. Вообще все, включая заправку автомобиля бензином!

Русская девушка, которая все это предложила, тоже была не очень простой. В Советской России она занимала какой-то достаточно высокий пост. Высокий достаточно, чтобы на собственном самолете летать куда угодно когда угодно — и насчет самолета с позывным «Фея» были особо предупреждены все диспетчерские Германии. Восточной Германии, получившей — после того, как американцы с британцами в своих оккупационных зонах создании «независимое немецкое государство» — название ГДР. И вот в ГДР она периодически прилетала, чтобы заказать какую-то промышленную продукцию — вот только продукции она заказывала столько, что чуть ли ни четверть германской промышленности работала на выполнение ее заказов.