— Непосредственно, причем через два канала. Артель товара производит много и не успевает его продавать? Область займется продажей, за небольшие комиссионные. Можешь выпускать товара больше, но нужны какие-то станки? Специальный человек эти станки найдет и тебе поставит. Но, если ты на станке будешь продукции выпускать вдвое больше, то область тебе за единицу продукта будет платить уже шестьдесят процентов от старой цены. Твой доход все равно вырастет на пятнадцать процентов…

— На двадцать…

— На пятнадцать, потому что нужен будет новый работник, который станки обслуживать будет, или услуги областной конторы, которая обслуживанием станков займется — но за сам станок с тебя денег не возьмут, просто работай лучше…

— И кто во Владимирской области этим занимается? Ведь это очень много весьма непростой работы.

— Я этим занимаюсь, но едва справляюсь. Поэтому нужна отдельная организация, которая будет это делать по всей стране. Министерство артельной промышленности.

— Только артельной?

— Давайте назовем это местной промышленностью, какая разница? Хотя да, разница есть: на существующих предприятиях местпрома рабочий личной заинтересованности в улучшении своей работы не имеет, то есть имеет, но в довольно слабой степени. А в артели у него заинтересованность прямая: она же непосредственно на его кармане отзывается.

— Вы думаете, что имеет смысл предприятия местпрома перевести в артели?

— Не все, но которые выпускают товары для людей — точно имеет смысл. Сейчас этих товаров не хватает, поэтому артели будут наращивать объемы производства. Но когда каких-то товаров станет очень много, пойдет уже борьба на качество, ведь артель по определению деньги получает только после того, как товар будет продан.

— Интересные рассуждения, но осуществимы ли ваши мысли на практике? Я имею в виду, будет ли от перевода заводов в артель тот эффект, о котором вы мне рассказали?

— Есть такая артель, называется Ковровский табуреткостроительный комбинат. Там работает чуть больше ста человек, причем в основном инвалиды войны. Так вот, КТК производит мебели в восемь раз больше, чем, скажем, второй московский мебельный завод, на котором трудится чуть меньше четырехсот вполне здоровых рабочих.

— Да, пример наглядный… Я думаю, что есть смысл в распространении владимирского опыта на весь Союз. Вы, надеюсь, сможете товарищей проконсультировать по поводу того, что нужно сделать в первую очередь?

— Нет конечно, я в эти хозяйственные дела вообще не лезу. Просто артельщики мне сами говорят, что им надо — и вот с ними вашим товарищам есть смысл подробно поговорить. А лично я всего лишь доставала и покупала то, что они попросят. Деньги-то мне за всякое разное выплачивались огромные — ну не под подушкой же их прятать? А так и людям польза, и мне уважение…

— Я где-то слышал, что вы и артельщиков-инвалидов колотить не стеснялись…

— Ну, пришлось пару раз пинков надавать. Но это не то, что вам, наверное, наплели: я пинала только если они мои медицинские рекомендации игнорировали. А это — другое.

— Да, вы правы, это — другое…

— Ну хорошо. А теперь мои рекомендации по лекарствам для вас на следующую декаду…

Назначенный в начале прошлой весны министром Союзного местпрома Дмитрий Иванович Алёхин с огромным удивлением узнал, что теперь под управлением его новенького министерства будут сразу три станкостроительных завода, два завода по производству силовых турбин и электрогенераторов, тракторный завод и сразу три автозавода. Тракторных тоже два вообще-то, но один подчинялся минместпрому Белоруссии, так что о нем товарищу Алёхину можно было не заботиться. В смысле, им не управлять, но управление всеми местпромовскими артелями вообще принципиально отличалось от того, к чему он уже начал привыкать в должности министра местпрома РСФСР: им не нужно было навешивать каких-то планов, а нужно было просто сообщать, какие товары и в каких количествах министерство желает получить — и обеспечивать производство этих товаров сырьем и материалами. Причем пожелания нужно было выдавать «от и до» — какое минимальное количество товара министерство готово продавать через розничную сеть, и сколько оно может вообще переварить, если объемы производства резко возрастут. А еще заботиться о том, чтобы эти товары переварить было возможно, так что почти треть бюджета министерства тратилось на строительство складов, торговых баз и магазинов. Заказывая это строительство опять же у производственно-строительных артелей…

Ну а мощности именно строительных артелей начали расти просто небывалыми темпами. Во-первых, заказов для них было очень много, так что артельщики-строители вообще не простаивали и зарплаты получали высокие — а поэтому в артели буквально очереди желающих поработать выстраивались. А во-вторых, все создаваемые артели обеспечивались различными средствами механизации, так что работа в них считалась весьма престижной — но требовала серьезного обучения. Но межартельный техцентр открыл уже три училища, в которых, например, оператор-водитель подъемного крана на базе грузовика готовился за полгода, а экскаваторщик (для мини-экскаватора на базе трактора) — вообще за четыре месяца…