— Минут пятнадцать без перерывов можно полностью запомнить. Давайте так и поступим. Итак, в Системе — как и в современном капиталистическом обществе — есть группа людей, которая, скажем, принимает решения. Она владеет большей частью богатства всей Системы и формирует законодательную власть так, чтобы их богатства были неприкосновенны. А чтобы законы соблюдались, создает и исполнительную власть, включая, конечно, органы внутренней и внешней совей безопасности. А так как желающих поделиться с ними их богатствами в обществе немало, то структуры безопасности выходят на первое место. И вот тут происходит первая перестройка нынешнего капитализма: органы безопасности начинают власть олицетворять и многие их функционеры начинают думать, что именно они власть и есть.

— Вы говорите о военных переворотах? — тут же поинтересовался Сталин.

— Снова отвечаю «нет». Военный переворот — проявление упадка реальной власти, и он всегда финансируется внешними силами. Потому что любой переворот происходит, если органы безопасности начинают считать, что им достается слишком мало благ, и путчисты подумали, что из-за рубежа им дадут больше. Им не дадут, а довольно скоро вообще ограбят до нитки, но это будет уже потом. Еще вопросы будут или все-таки я продолжу?

— Извините…

— Хорошо. Итак, и тут будет небольшое уточнение: всякие парламенты, да и вообще все правительственные учреждения входят именно в органы безопасности реальных правителей. Поэтому, чем они глупее в житейском смысле, тем ими проще управлять — и, я думаю, именно поэтому было принято решение в органы безопасности назначать гавернов, то есть кроманьонцев. Хотя точно не знаю. Но гаверны биологически не способны развивать науку и технику, поэтому был создан отдельный класс сервов. Сервам правители обеспечили достаточно хорошие условия жизни, дали видимость относительного богатства — ну а все оставшиеся превратились в мадларков. Которые существовали тоже относительно безбедно, на уровне физиологического выживания — но в странах, формировавших Систему, и они жили гораздо лучше большинства населения в прочих странах, которые обеспечивали первые любыми ресурсами. В принципе, такая система — если правители сами еще не превратились в идиотов — достаточно устойчива, и она развивалась несколько тысяч лет. То есть не то, чтобы сильно развивалась, она не разваливалась, постепенно накапливая знания, но ресурсный голод все же вел систему к краху. Поэтому ожесточилась борьба за эти саамы ресурсы, дошла до всемирной биологической войны, и, по информации Решателя, реальные правители тоже все вымерли.

— Но если правители, как вы говорите, вымерли, почему система не изменилась?

— Гаверны. Они представляли из себя реальную силу, и силой заставили всех оставшихся старый порядок сохранить. Просто убивая всех тех, кто был против. А тех, кто был не против, продолжали кормить, ведь за тысячи лет были созданы механизмы, обеспечивающие довольно безбедное существование для ограниченной по численности человеческой популяции. Плюс к этому в руках гавернов оказались и медицинские достижения, позволяющие существенно продлить срок человеческой жизни. А жить все хотят, это биологический императив. Так что система консолидировалась, перебралась на новое место — и застыла. На два тысячелетия застыла. Развитие практически прекратилось, ведь теперь сервам никто не ставил задачи создать что-то новое: гавернам такое даже в голову придти не могло. А если кто-то из сервов из простого человеческого любопытства что-то и создавал, то созданное никем не использовалось.

— Но ведь потребности человека растут… — недоуменно произнес Сталин.

— Когда человек сыт, одет-обут и имеет крышу над головой, то ему больше ничего и не надо. Разве что любопытство удовлетворить… Кстати, машина, осуществившая перенос моего сознания сюда, как раз и была недоделанным творением какого-то любопытного серва. Причем сотворили ее, по словам Дракона, примерно за полторы тысячи лет до моего рождения.

— И она не сломалась? — удивился Станислав Густавович.

— Она постоянно чинилась. Давно, причем еще на Проклятых континентах, были разработаны саморемонтирующиеся роботизированные комплексы. Они обеспечивали все нужные людям товары, обслуживали медицину — в том числе постоянно мониторя здоровье каждого человека. А если в них что-то ломалось, другие роботы все быстро чинили. Вот только за прошедшие столетия все крепко забыли о том, как они функционируют и какими алгоритмами управляются… и я, найдя мелкую дыру в безопасности, стала самой неуловимой террористкой. Дракон говорил, что на его памяти меня не могли поймать… самое большое, по его словам, семьдесят два года — потом ему просто ждать надоело и он вернулся. Затем он чуть ли не пять десятков циклов разрабатывал способ, чтобы меня поймать, а позже — больше двух десятков, чтобы заполучить меня к себе.

— Зачем? — с явным любопытством спросил Сталин. — Зачем ему потребовалась именно террористка?