— Это кошмар. Это кошмар. Это кошмар. Это кошмар… — бесконечно повторял он.

— Костя! — парнишка схватил своего друга за плечи. — Это реальность. Открой глаза. Просто открой глаза.

Понадобилось несколько попыток, прежде чем слова одного мальчика дошли до другого. Тогда Костя медленно раскрыл глаза и осмотрелся.

— Это очередной сон? — спросил он.

— Нет, — покачал головой Слава.

— Ты всегда так говоришь, — не поверил тот.

— Посмотри на свои руки. Синяки на них были прежде?

Костя опустил взгляд. Чем дольше он осматривал себя, тем больше осознавал, что кошмары закончились. После этого он стал чувствовать боль острее.

— Кто это сделал? — промычал мальчик с растертой пастой от ручки на ладони. Несколько дней назад он нанес на руку неизвестные символы, которые они со Славой обнаружили у портала недалеко от детского дома.

— Они придут за мной, если скажу, — струсил Слава.

— Это Макс и придурки, которые постоянно таскаются за ним?

Слава помялся.

— Ясно. Можешь не отвечать. Разберусь с этим позже. Сперва надо вернуться к тому разрыву.

— К разрыву? — испугался Слава. — Зачем? Тебе не хватило того, что нас однажды уже поймали и отчитали из-за него?

— Ты же понимаешь, что это не простой портал? Ох… — Костя принял сидячее положение и схватился за ребра. Перевел дух. — Дело не только в том, что он всегда открыт.

— А в чем?

— В том, что кошка вернулась мертвая.

— Не понимаю, — глаза трусливого друга побегали по палате.

— А то, что если бы этот портал вел на изнанку, то кошка бы не вернулась. Вернее, она могла вернуться, но живой. Не мог же кто-то с той стороны убить ее и кинуть обратно. Духи так не делают.

— Ты… — мальчик хотел выдвинуть свое предположение, но тут же понял, что у него нет никаких мыслей на этот счет.

— Вот это мы и должны выяснить.

— Как?

— Сегодня я сбегу с прогулки и на этот раз сам прыгну в этот разрыв.

— Ты с ума сошел⁈

— Не дрейфь. Я уже бывал на изнанке. Со мной там ничего не происходит. В отличие от других. Так что единственный шанс все понять — увидеть своими глазами то, что скрывается на другой стороне разрыва.

* * *

— Все документы хранятся в архиве, — Тамара Николаевна шла по коридору бодрой походкой. — Все коробки подписаны по годам. Но не понимаю зачем мы туда идем, если я все могу рассказать по памяти? Мне доступны даже те воспоминания, которые могла забыть старуха.

— Там может быть еще кое-что важное, — не углубляясь в подробности, ответил я. — Значит ты можешь рассказать мне про того мальчика?

— Абсолютно все. За всю историю детского дома тут жил только один коллекционер душ. Его звали Костя.

Хм. Видимо это имя, которое присвоили моему отцу, когда нашли у дверей детского дома. Львом Ракицким он назвался потом. Когда отыскал своих настоящих родителей. И, вероятно, меня он назвал в честь своего прошлого. Наверное, я поступил бы так же.

— А фамилия?

— Бухарин.

Константин Бухарин. Пока ничего важного.

— Что за история с кошкой?

— Недалеко отсюда есть портал, — Тамара Николаевна цокала тяжелыми каблуками по старому коридору детского дома. — ОКЦЗ так и не смогли его закрыть. Сколько не пытались. Узнать, что это за портал тоже не удалось. В конечном итоге вокруг него возвели стены и крышу. С виду обычный гараж. Но непреступный. Первое время его охраняли, но сейчас там уже все заросло деревьями и травой. Никто не ходит туда после всех этих историй. Платон? Что у вас происходит?

Директриса заглянула в палату, где я провел несколько дней своей жизни. Внутри кто-то спорил. Я тоже удовлетворил свое любопытство.

— Все в порядке, Тамара Николаевна, — мальчик с разноцветными глазами стоял над другим. Который пытался отжаться, но эффективнее у него получалось трястись, чем разгибать руки. — Егор сегодня отобрал порцию у одного из ребят. Я провожу воспитательную работу. Эдик, как обычно треплется и создает шум. Мы будем вести себя тише.

Я улыбнулся. Платон оказался справедливым лидером. Именно этого я и добивался.

Мальчик увидел меня. Внимательно присмотрелся. Как будто узнал. Но я не стал подавать виду и вышел в коридор. Другим о своем взрослении я рассказываю легко, но не хочу, чтобы кто-нибудь из мальчишек захотел повторить мой путь. Детство надо прожить. Тем более, если оно у тебя одно.

— Тогда не отвлекаю, — горец, засевший в теле Тамары Николаевны, закрыл дверь, и мы двинулись дальше.

— Как ребята ведут себя? — я отвлекся на постороннюю тему, которая была мне не менее интересна.

— Если судить по воспоминаниям старухи, проработавшей тут всю жизнь, то лучше здесь никогда не было, — ответила кошмарница. — Платон отличный лидер. Я вмешиваюсь только тогда, когда без этого не обойтись.