Это было странно, что я была польщена тем, что он использовал те же навыки для флирта со мной? Потому что это было именно то, что он делал, и мне нравилось это в нем. Как я могла встречаться с кем-то еще? Эта мысль была мне неприятна.

Когда я потягивала свой коктейль, то отодвинулась немного, чтобы хорошенько разглядеть его, я была удивлена, увидев его взгляд снова на себе.

Он всегда смотрит на меня?

Мое сердце затрепетало.

— Я не могу поверить, что ты организовал все это за пару часов. Интересно, что бы ты мог сделать, если бы у тебя было больше времени?

— Испытай меня, — сказал он, а потом он поиграл бровями, что было так не типично для его характера, что я не могла не засмеяться. — Я думал о колесе обозрения некоторое время.

— Ты все еще получаешь очки за сегодняшний вечер.

Его взгляд был игривым. — Очки? Хорошо. Мне нравится эта игра.

Он был так хорош в этом. Почему он все еще был один?

— Тейт, можно у тебя спросить?

— Конечно.

— Ты все время был один после развода?

Он кивнул, барабаня пальцами по стакану.

— Я был с женщинами, но ничего серьезного, и я не хотел, чтобы Пейсли привыкала к кому-то.

Мое сердцебиение ускорилось. Это висело на кончике моего языка, хотел ли он сказать Пейсли о нас, но я не мог набраться смелости, чтобы спросить. И вместо этого я начала нервно болтать.

— Свидания — это нелегко. Я встречалась уже, я не знаю… с четырнадцати лет. С тех пор, как я начала учиться в школе.

Раздался странный звук. Он, казалось, исходил от Тейта, но, возможно, коктейль уже начал сбивать меня с толку. Я продолжила болтать. — У меня было несколько отношений за эти годы, но я не думаю, что я когда-либо была влюблена.

Признание удивило саму меня, и то, как расширились его глаза, я поняла, что и его тоже. Может быть, он еще не был готов услышать от меня что-то настолько глубокое, или, возможно, это было не то, что он хотел знать вообще, но я не чувствовала необходимости прятаться от него. Я хотела, чтобы он знал, какая я. Но что, если ему это не понравиться? Было слишком много информации для первого свидания.

Я облизала губы, прежде чем добавить:

— Так что, да, я бы сказала, что сейчас, в эпоху Тиндера, намного проще ходить на свидания, но каждый раз, когда я свайпаю ….этот странный звук прозвучал снова. Я повернула голову к нему.

— Ты издаешь этот звук?

Он наклонился ближе. — Лекси, я не хочу слушать о том, что ты встречаешься с другими мужчинами сейчас или в прошлом, вообще никогда. Это сводит меня с ума.

Боже мой. Это был он. Я тяжело сглотнула, остро ощущая жар его тела, его лоб, прижимающийся ко мне, его пальцы, ласково поглаживающие мою спину.

— Ты моя, — зарычал он.

О мой бог, действительно рык.

— Хорошо. Вполне справедливо, — ответила я, затаив дыхание. Его присутствие поглощало все вокруг. На несколько секунд я совершенно забыла, что нас окружают люди. Мы могли не видеть их сквозь растения, но мы могли слышать голоса, звук смеха и звон бокалов.

— Тейт, — прошептал я, голос мой звучал нервно.

Его пальцы давили мне на спину еще сильнее, и уголки его рта приподнялись.

— Ты что-то делаешь со мной, Лекси, и это даже опаснее, чем я думал.

— Хмм, — пробормотала я, сохраняя свой игривый тон. — Мне нравится, как это звучит.

Он откинулся назад, убрав руку.

— И ты думаешь, что не прикоснувшись ко мне, ты сделаешь это менее опасным? — дразнила я.

— Я блядь надеюсь на это, потому что я готов перекинуть тебя через плечо и уйти отсюда.

О. Боже. Этот сексуальный, решительный голос был моей погибелью.

Я отодвинулась еще дальше на диване. В его глазах промелькнул огонек удовольствия. Мне это понравилось.

— Моя мама всегда говорит, что когда человек заставляет тебя чувствовать столько всего сразу, это хороший знак, — сказала я, прежде чем сжать губы в жесткую линию. Боже мой. Я выпила только один коктейль, а уже рассказывала про мамины советы. Я умудрилась испортить много свиданий вроде этого, и я даже не рассказала Тейту и половину того, что обычно вылетало из моего рта. Я не хотела сдерживаться.

— Ты близка с родителями, да? Я знаю, что ты помогаешь им, но это не одно и то же.

— Мама — моя лучшая подруга. Я рассказываю ей все. Становясь старше она все еще продолжала быть лучшей матерью, которую я могла хотеть. Она слушала, и когда я просила совета, она давала его мне, но это никогда не ощущалось удушающим, или слишком напористым, или как будто она ограничивала мою свободу. У нас были трудные времена, когда я была подростком, потому что, ну, все подростки, кажется, хотят разозлить своих родителей.

— Я уверен, что Пейсли не будет такой, — сказал он стоически.

Я не могла не захихикать.

— Правильно. Продолжай так же думать, если это поможет. Просто приготовься к худшему.