— А? — кажется, глава магического ордена пребывал в некотором шоке. То ли от наших с королем разговоров с подозрительными намеками, то ли от моей непочтительности в общении с высокородными особами голубой крови, то ли вообще от тех взглядов, которые Демиар бросал на меня. Между прочим, эти взгляды все же нервировали. Особенно при воспоминании о голом короле (вот ни черта не смешно!) и его поцелуе в плечо. — Ах да. Ты все правильно поняла, Илона. Человека в тебе опознали сразу, ну а поскольку магией люди не владеют, авьеры подумали, будто это колдовство от демонов.

— С этим понятно, — я кивнула. — А дальше?

— Ну а дальше… дальше энтарин решил, что ты успела забраться слишком далеко. Похоже, он таким образом отреагировал на пересечение границы. Ты все же на другом острове оказалась. Полагаю, если бы не путаница, и ты в самом начале не убежала, а провела рядом с энтарином чуть больше времени, ты бы впитала его магию сразу после того, как попала в наш мир. Расстояние между тобой и энтарином мешало тебе настроиться на нашу магию. Но когда ты перебралась на другой остров, энтарин притянул тебя к себе, чтобы наделить своей силой. Теперь ты не разрушаешь магию. Теперь ты единственный человек, который способен использовать магию.

— Допустим, — согласилась я, потому как с фактами не поспоришь. — Но вам-то это чем поможет?

Радорис неуверенно покосился на короля. Тот посмотрел на меня. Он, впрочем, и не сводил взгляда, просто теперь посмотрел несколько иначе. Я занервничала. Надеюсь, они не планируют принести меня в жертву во имя звездной магии.

В коридоре послышался какой-то шум. Грохот, восклицания, а потом дверь отворилась. Я еще не видела того, кто вошел, но по спине побежал знакомый холодок.

— Она здесь? — вопросила… Оракул.

Не знаю, почему вдруг мне стало так жутко. Эвар говорил: Оракул не может видеть ничего, что связано со мной. Однако меня затопил какой-то бессознательный страх, почти ужас. Еще до того, как повернула голову и увидела ее, я просто почувствовала, что это именно Оракул.

Поворачиваться тоже было страшно, однако неведение пугало еще больше. Внутренне похолодев и сжавшись, все-таки заставила себя посмотреть.

Перед нами стояла старуха. Надо же, только сейчас вдруг вспомнилось, что за все время короткого, но такого насыщенного путешествия по Авьерону, на глаза ни разу не попадался старый авьер — все прохожие были молоды и красивы. Даже маг, занимающий должность главы Королевского Магического Ордена, и сам король. А вот Оракул оказалась старухой.

Длинные седые волосы, заплетенные в косу, множество глубоких, похожих на рубцы морщин. Тонкие сухие губы, впалые щеки, обвисшая на шее кожа. Морщинистые руки были настолько худы, что казалось, будто поверх костей сразу натянули складки кожи. Длинные желтые ногти на тонких, удивительно похожих на грабли пальцах выглядели особенно жутко. Не представляю, каким чудом мне удалось не содрогнуться и не вскрикнуть, когда холодные, почти прозрачные, светлые-светлые голубые глаза встретились с моими.

А в следующий миг меня пронзила жуткая мысль. Я больше не разрушаю магию. Значит, и защиты перед Оракулом у меня больше нет.

— Это она? — спросила Оракул скрипучим старушечьим голосом.

— Да, это Илона — девушка, которую в наш мир перенесло заклинание, — подтвердил Радорис, вставая из кресла. Король тоже поднялся.

Мне, наверное, тоже стоило встать, но я не могла. Сидела, с ужасом смотрела в пронизывающие насквозь глаза Оракула и не могла заставить себя даже пошевелиться. Чего уж там — кажется, дышать перестала.

— Я не вижу ее, — наконец, произнесла Оракул спустя пугающее мгновение, растянувшееся в вечность. — Не вижу даже теперь, когда в ней есть магия.

— А что же… что же нам теперь делать? — растерялся Радорис.

Демиар взял Оракула под руку, провел к дивану и помог ей присесть. Сам устроился рядом, на прежнем своем месте. Глава ордена рухнул обратно в кресло, будто ноги вдруг перестали его держать. Я удивленно моргнула. Что же это получается? Оракул все равно не может предсказать будущее с моим участием? Или я чего-то не понимаю?

Старуха снова смерила меня холодным, пронизывающим взглядом.

— Не вижу, — повторила она.

Мне хотелось спросить, что происходит, но говорить в присутствии Оракула все равно было страшно. Да и во рту как-то пересохло.

— Знакомьтесь, — произнес король, — Илона, это наш Оракул. Она способна видеть все варианты возможного будущего, будь то блюдо, которое подадут на обед в чьем-нибудь особняке на окраине, мысли, которые посетят собеседника через несколько минут, или же судьба всего Авьерона.

— Я не вижу судьбу Авьерона, — сказала Оракул. — Не вижу те линии, где есть эта девушка. Там пустота. И в твоей судьбе, Демиар, тоже пустота.

Я поежилась. Поскрипывающий голос Оракула заставлял что-то холодеть внутри, но еще страшнее казался смысл ее слов.

— Пустота, — задумчиво повторил король, — потому что ты не видишь все, что связано с Илоной?

— Возможно.