От такой отповеди я на миг замерла, а потом попыталась отнять руку. Если бы это еще было так просто! Его предплечье под моей ладонью стало каменным, а вторая рука придавила мои пальцы с такой силой, словно меня к нему приклеили магией!

— Пусти!

— Куда? К Софии и Люциану?

Мне захотелось наступить ему на ногу. Прямо здесь! Увы, на этих камнях, особенно после краткого пребывания в организованной Люцианом луже я рисковала поскользнуться и улететь, поэтому приходилось просто идти дальше. Ладно хоть заклинание и реакция Валентайна не позволили мне почувствовать эту лужу по-настоящему: ни платье, ни волосы даже капельки не впитали и не испачкались, иначе я бы сейчас точно не на бал шла. А так иду вот. С желанием наступить Валентайну на ногу, которое с каждой минутой все сильнее.

— Ты точно правильно выбрал профессию? — не удержалась я. — Может, тебе в психоаналитики податься? Будешь рассказывать тем, кто этого хочет, почему и что они делают не так.

— Не представляю, что такое психоаналитик.

— Оно и видно!

Не знаю, как насчет сугробов и луж, но я уже почти что дымилась. В тот миг, когда мы поднялись по ступенькам и вошли в залитый светом холл, через который можно было почти сразу попасть в бальную залу, я снова попыталась отцепиться от Валентайна. Опять тщетно.

— Так и будешь меня водить за собой весь вечер? — поинтересовалась я.

— Если понадобится.

— Чем я думала, когда соглашалась с тобой пойти!

— Тем же, чем ты обычно думаешь, Лена.

Вот так, обменявшись любезностями, мы шагнули в праздничный зал. Мне уже доводилось здесь бывать, на прошлом балу, но сегодня он, разумеется, был украшен совершенно иначе. Искрились кружащиеся в воздухе снежинки, оседающие и мгновенно, с мерцанием исчезающие с нарядов и роскошных причесок. Ослепительно-яркий свет выплескивался в заснеженный парк сквозь высоченные арочные окна. На этот раз портьеры нарочно подобрали наверх, чтобы прямо из зала всем открывалась зимняя сказка. Украшения стекали по холодному мрамору стен, оплетали камень лестницы, оживляя их, искрились огоньки магических гирлянд, вдалеке столы ломились от закусок и напитков, а от красивых платьев буквально рябило в глазах. На этот раз под потолком центральной фигурой был не дракон, а Тамея, в ладонях которой рождалась магия.

Шум голосов слегка подзатих, когда появились мы, но Валентайна это определенно не смущало. Мы спускались по лестнице, и я кожей чувствовала иглы взглядов. Что чувствовал он, оставалось загадкой, по крайней мере, Валентайн молчал, а я не хотела начинать разговор первой.

Он шел так, будто был не просто архимагом, а, по меньшей мере, правителем Даррании или всего Эрда в принципе. Это отражалось и на лицах, и в настроении попадавшихся нам навстречу — кто-то опускал глаза, кто-то отступал, некоторые девушки глазели на него с восхищением и с завистью на меня. В общем, эмоций и чувств было столько, что они ничуть не уступали праздничной иллюминации, на которую ректор не поскупилась.

Я надеялась, что Драконова с Люцианом немного перетянут на себя одеяло, и не зря. Правда, все вышло не совсем так, как я представляла. Потому что Люциан и Сезар со своими спутницами шагнули на лестницу одновременно. Оба подтянутые, высокие, в военных формах. София — в своем летящем струящемся как водопад платье, с красиво уложенными распущенными темными волосами, и Женевьев — в облаке раскаленного золота, с такими же золотыми волосами, убранными наверх.

Их бы с Люцианом в пару поставить, была бы золотая парочка, подумалось мне. По залу зазвенели возбужденные шепотки: три основные и самые «обсуждательные» пары явились, можно уже начинать обсуждать.

Лица принцев застыли «королевскими» масками, на губах будущей королевы играла мягкая полуулыбка, а вот София, напротив, плотно сжала губы, будто боялась сказать что-то лишнее.

Стоило им спуститься — буквально в следующую минуту появилась ректор Эстре. Сегодня она тоже предпочла оставить волосы распущенными, правда, закрепив пламенные волны на затылке, из-за чего точеное лицо оставалось открытым. Высокие скулы, хищный нос, красивый изгиб губ. Платье она надела стального цвета, и однозначно проассоциировалась у меня с мечом, который только что закаляли.

Едва она появилась, как двери в зал за ее спиной захлопнулись. Свет погас, а Тамея золотым потоком «сошла» с потолка, вырастая в зале фигурой в четыре человеческих роста.

Не успели все опомниться, как над Тамеей закружились самые что ни на есть настоящие снежные вихри. От которых даже холодом повеяло, и, хотя я прекрасно понимала, что все это магическое представление, а холод — исключительно от движения воздуха, не могла не признать: выглядит все на редкость реалистично. Я бы даже сказала, чересчур. Потому что золотой поток погас, рост уменьшился, и сейчас перед нами стояла не богиня, а самая обычная женщина.